— Каким образом она могла добраться от Ист-Хэмптона до Сэнди Корт совершенно незамеченной?
— Это я узнаю.
— Ну так каким образом?
— А ты что, ее защитник на суде, что ли?!
— И даже если предположить, что она что-то там кумекает в винтовках, умеет держать ее стволом куда надо и догадывается, откуда вылетает пуля, где она достала оружие?
— Дура, в магазине купила.
— Но ведь нужно иметь разрешение, разве нет?
— Записывается имя купившего. Но ведь она могла дать фальшивое имя?
— Ну да, а владелец магазина ее не узнал и не обдулся от счастья, что сама Линдси Киф купила у него малокалиберную винтовку? Да он бы на весь свет об этом раструбил! И до полиции докатилось бы.
— Она — актриса, — настаивал я. — Что же она, явилась туда как есть — блондинкой со знаменитыми сиськами? Она могла переодеться, изменить свою внешность до неузнаваемости, скажем, нацепить шатеновый парик Монтелеоне.
— А где же она прятала винтовку? Под общей с Саем кроватью? Или в кастрюле у миссис Робертсон на кухне?
Я встал.
— У тебя все?
— Не сердись, что я с тобой не согласна. Понимаешь, я в свое время неплохо стреляла. Отец подарил мне первое ружье на двенадцать лет, и я часто ездила охотиться с ним и с братьями. Если бы мне нужно было попасть кому-нибудь в голову с… пятнадцати метров?
— Да.
— Вот, если бы я вдруг решила прикончить Сая, попала бы я в него сразу? Может быть. Потому что, запланировав убийство, я бы для начала поупражнялась в стрельбе. И тогда у меня бы все получилось. Но решить, что кто-нибудь вроде Линдси — которую пару часов обучал стрельбе сексуально озабоченный охотник, — умудрится выпустить в Сая две пули и обе в самую точку… Может, тебе не следует полагаться на интуицию и поменять работу?
Я не пожелал ей спокойной ночи. Я ничего ей не сказал. Я вышел из комнаты.
Вот почему я был уверен, что не усну этой ночью: накануне я выпил, наверное, целую бочку кофе.
И еще меня мучили страхи, связанные с Бонни. Страх номер один: версия против нее развалилась, но розовощекий плешивый и аккуратный помощник окружного прокурора, напоминающий мне гибрид свиньи с куклуксклановцем, запросто может вынести решение о привлечении ее к уголовной ответственности и осудить. Страх номер два: Бонни, уверенная в своей невиновности (или виновности), ночью сбежит из моего дома, и мы больше никогда не увидимся. Страх номер три: она прокрадется в мою комнату, и мне придется ее выгнать. Страх номер четыре: зная, что я не смогу ее выгнать, она прокрадется в мою комнату, проведет со мной ночь и, умело используя свою власть надо мной, убедит меня в виновности кого-либо другого — неважно кого. Страх номер пять: Бонни Бернстайн Спенсер действительно совершила это убийство, потому что она жестокий и рациональный человек. Потому что эта баба с открытой улыбкой — и в самом деле гениальный преступник, мыслящий на десять шагов вперед самого сообразительного следователя. Страх номер шесть: Бонни и есть такая, какой кажется — добрый, умный и достойный человек. И если мне удастся доказать ее невиновность, она проживет остаток жизни в полном одиночестве, и никто и никогда ее больше не полюбит.