Радикальные элементы, отравленные левацким ядом, повсеместно установили советы, о которых народ понятия не имел, скандировали лозунги о диктатуре рабочих, бедняков и батраков. Было много хвастовства, как будто революция уже победоносно завершилась…
Несмотря на предупреждение товарищей Ванцина, я вел дискуссию с Тун Чанжуном по вопросу о власти.
— Думаю, действительно замечательно, что в Цзяньдао родилась революционная власть и оповестила весь мир о своем существовании. Но, товарищ Тун Чанжун, не могу смотреть сквозь пальцы на тот факт, что курс на создание совета причиняет ущерб нашей линии на образование единого фронта, — сказал я.
Не скрывая своего удивления, он посмотрел на меня:
— Вы говорите, что линии на создание единого фронта причинен ущерб? Что вы имеете в виду?
— Об этом уже сказано было вам в Минюегоу, — ответил я. — Мы выдвинули линию на сплочение всех антияпонски и патриотически настроенных людей, заинтересованных в нашей революции, в единую мощную политическую силу и несколько лет в Корее и в Маньчжурии упорно вели кровопролитную борьбу за ее претворение в жизнь. В ходе этого мы добились сплочения широких масс. Среди них-патриотически настроенные верующие, торговцы, предприниматели, чиновники низкого. ранга и даже помещики. Однако советы своими мероприятиями без разбору отстранили их от революции. Поэтому эти люди, которые доныне поддерживали и сочувствовали революции, сегодня повернулись к ней спиной или же встали на позиции против революции. Отношения между корейским и китайским народами снова стали ухудшаться.
Тун Чанжун, улыбаясь, легко тронул меня за руку.
— Такое, конечно, может быть, но это не главное, не существенное, — сказал он. — Важное — в том, что советская власть разрешила все, что желает народ. Революция победоносно идет вперед. Абсолютное большинство масс, и прежде всего рабочие и крестьяне, следуют за советской властью. Нам нечего бояться. Я считаю: если рабочие и крестьяне — на нашей стороне, то мы сможем свершить любую революцию. С небольшими потерями нам придется смириться.
— Да, и я думаю о том, что революции может быть нанесен ущерб. Но зачем же отстранять от себя тех, кого можно привлечь на свою сторону? Наша генеральная стратегическая линия состоит в том, чтобы максимально изолировать врагов и завоевывать на нашу сторону абсолютное большинство масс. Исходя из этого, за минувший год мы, пренебрегая опасностью, вели работу с китайскими антияпонскими отрядами. В результате еле-еле восстановлена репутация коммунистов, запятнанная во время восстания 30 мая, ценой нашего огромного труда исчезли распри, посеянные между народами двух стран — Кореи и Китая. Но снова возник кризис, и в одно прекрасное утро все наши достижения могут быть сведены на нет.