Действительно, в то время болезнь сильно мучила меня, всякий раз была серьезной помехой, когда мы совершали поход. Вероятно, она возникала из-за того, что я с детства много ходил пешком. В период моей деятельности в Гирине ездил порой на поезде или на велосипеде, но в Ванцине, находящемся в постоянной блокаде, нельзя было пользоваться такими благами. Надо было проделывать в день десятки, а то и сотни ли, причем совершая форсированный марш по горным грядам. Такая деятельность в партизанском районе была для меня с больными ногами физическим мучением.
Но и на этот раз я не согласился с предложением товарищей оставить у себя лошадь.
После этого они созвали партийное собрание, на котором приняли решение: с такого-то числа товарищ Ким Ир Сен обязан ездить верхом. Этим же хитроумным решением и командира батальона Рян Сон Рёна тоже обязали ездить верхом. Видать, был заранее учтен тот факт, что если будет решено, чтобы только один я ездил верхом, то от меня последует категорический отказ.
Мне ничего другого не оставалось делать, кроме как повиноваться — ведь это же было решение организации. А в тот день, когда нам впервые пришлось сесть на лошадь, стоявшие рядом товарищи от радости даже захлопали в ладоши.
В коневодческом журнале было записано: «Кенвонское конное ведомство по обучению строевых лошадей». Да, это была вышколенная, стройная лошадь. Порой она принимала пепельный цвет с матовым оттенком, а порой становилась белой, как снег. А ноги у нее были такие тоненькие, как у верховой лошади для скачек. Поэтому когда она мчалась, то напоминала летящую стрелу.
На этой лошади я ездил года два. На ней я ходил в бой, а порой забирался в дремучие девственные леса, куда не ступала человеческая нога. Лошадь вместе с хозяином испытывала все и всякие трудности. Не оттого ли она так часто представляется в моем воображении, заставляя меня впасть в лирические воспоминания.
Каждый новый день начинался у меня с ухода за лошадью. Вставал рано утром, гладил по голове лошадь, чистил веником от пыли. Конечно, вначале у меня не было ни опыта, ни умения заниматься этим делом. Пришлось вспомнить, как мой дед в Мангендэ чистил веником бока смирно стоявшего вола. Ухаживая за лошадью, я следовал примеру деда.
Однако каждый раз, как только веник прикасался к ее бокам, лошадь убегала от меня. Когда я возился с лошадью, по дошел ко мне старик Ли Чхи Бэк и дал мне металлическую скребницу. Будешь, говорит, скрести этим спину лошади и тогда все будет в порядке. Так я сделал — лошадь покорно стояла, упершись ногами в землю.