- Красивая... скажешь тоже... - шмыгает носом, - особенно сейчас, ага.
- Красивая, красивая... Не спорь со старшими. И поэтому... про "не нравлюсь"... Ты немножечко не права. Понимаешь?
Только теперь она осознает, как замерзла. Замерзла снаружи и заледенела внутри. А сейчас... Большая горячая ладонь на плече. И ткань пиджака, согретая теплом его тела. И слова его, в которые так хочется поверить. Имеет она право на минутную слабость, в конце концов?! И Людмила опускает голову на широкое надежное плечо. И чувствует, как сжимаются его пальцы на ее плече, притягивая еще чуть плотнее. Глаза закрыть, запомнить, насладиться. Но он не дает.
- Люсь, пойдем. Холодно. Отморозишь себе... что-нибудь...
Она вздыхает. Совершенно не хочется никуда уходить. Хочется сидеть вот так, с ним. И не думать ни о чем. Но, пресекая все ее надежды - телефонный звонок. Гриша опускает руку с ее плеча, лезет в карман собственного пиджака, ненароком оглаживая сквозь ткань подкладки ее талию, верх бедра, отчего она покрывается мурашками вся. А он уже убрал руку и говорит в трубку:
- Да, Гош, нашел. Да, тут мы, недалеко. Понял, хорошо, идем.
Встает и сразу становится холодно, она уже сама подхватывает сползший от его движения пиджак.
- Давай, Люсь, пойдем, - наклоняется, берет ее за руку, тянет. - Там Гошка с ума сходит.
- Я не хочу... - неуверенно.
- Все уже разошлись, только Жорка один мечется. Негоже в день рождения именинника в одиночестве оставлять.
Он знает, что ей сказать. И она со вздохом встает вслед за его рукой.
_____________
- Люся!!! Господи, ради Бога, прости! - именинник растерянный, расстроенный и взволнованный. Стискивает ее руку. - Я... я даже не думал... Эдик, блин, идиот!
- Гош, это ты меня прости. Испортила тебе день рождения.
- Люся, глупости не говори, - резко перебивает ее Григорий. - Тебе ли извиняться?
- Нет, ну правда... Вон, гости все разбежались...
- Или кто-то их разогнал, - вдруг усмехается Гоша, но закончить фразу не успевает - звонит теперь уже его телефон. И она невольно и почему-то с волнением прислушивается к разговору.
- Да, Макс? Ага, понял. Ну, что уж теперь... Согласен с тобой. Хорошо, держи меня в курсе, - а затем, нажав отбой, уже брату: - Поздравляю тебя, Свидерский. Перелом челюсти в двух местах. Со смещением. Макс сказал, - не удержавшись, ехидно, - что это вполне тянет на нанесение телесных повреждений средней степени тяжести. Учитывая твое примерное поведение и прочее... на год условно можешь рассчитывать. Но он, если что, готов быть твоим адвокатом.
Люся, беззвучно охнув, тихо оседает на диван. А Григорий лишь пожимает плечами.