Вообще история их с Патрисией отношений изобиловала подобными «если бы», начиная с самого первого. Если бы в тот холодный предрождественский вечер, устав после дня официальных мероприятий, Стивен не заглянул бы выпить чаю и согреться в уютную чайную одновременно с Патрисией, они бы не встретились.
Сначала все объяснялось лишь вожделением, похотью. Эта темноволосая, раскрасневшаяся от мороза красавица разбудила в Стивене яростное желание. Он попытался познакомиться, наполовину не веря в успех. А когда она на диво легко согласилась сначала выпить с ним чашку чаю, потом погулять вдоль реки, потом снова выпить, но уже не чаю, а под конец — отправиться к нему на квартиру, Стивен был уверен: его ожидает бурная ночь с опытной и страстной женщиной. Замотанный работой и постоянными разъездами, он привык к таким скоропалительным и ни к чем не обязывающим интрижкам на одну ночь и был уверен, что и Патрисия прекрасно понимает правила игры.
Однако первый сюрприз ждал его уже тогда, когда, едва успев войти в дом и снять с прелестной гостьи пальто, он попытался двинуться дальше и, не мешкая, снять с нее все остальное. Нет, Патрисия даже не возражала, но на нее напала непонятная отчаянная дрожь. Еле шевеля губами, она пролепетала, что еще ни разу не спала с мужчиной. Вот тут-то Стивен и понял: нынче вечером все будет не так, как он планировал. Он был потрясен, но в то же время и восхищен, и околдован. Кто бы мог поверить: такая красавица — и вдруг девственница, еще не знавшая мужчины?
На счастье, признание девушки дало ему возможность на ходу перестроиться, сменить манеру поведения, сделать все, чтобы первый опыт стал для Патрисии приятным и нетравмирующим. Пусть на это требовалось в пять раз больше времени — но оно того стоило.
Оглядываясь назад, Стивен иногда признавал, что, возможно, вообще допустил ошибку, не отказавшись от первоначальных планов. Возможно, благоразумнее всего было бы свернуть отношения, оставить Патрисию девственницей и дальше, напоить ее чаем и выставить за дверь. Но он не сделал этого. Более того, отчетливо понял, что этой одной ночи ему недостаточно. Они с Патрисией практически не вылезали из постели все субботу и воскресенье, и Стивен все это время вел себя так, как уже отвык вести себя со случайными подругами: бесконечно нежно, бережно, думая в первую очередь о ней, а уж потом о себе.
Но тут-то и крылась ловушка. Стивен попал в западню, которую сам же и создал. С тех пор Патрисия, что неудивительно, всегда ждала от него именно такого поведения, именно такой манеры заниматься любовью. Очень скоро Стивен осознал, что внешность Патрисии совершенно не соответствует ее темпераменту: в теле роскошной чувственной брюнетки с тонкой талией, длиннющими ногами и восхитительно-упругой грудью жила душа романтической и наивной девочки, этакой Красной Шапочки в мире, где кишат серые волки.