— А что дома?
— Нашли семь блох тем способом, который вы нам подсказали, коллега. Умно придумано. Букашки сейчас тоже на экспертизе.
— Конверт цвета слоновой кости был?
— Да, в мусорном ведре. Не понимаю, почему он не позвонил нам.
— Он испугался, Масена.
— Надо думать.
— Он боится полиции. И боится ее сильнее, чем убийцы. Он думал, что сможет защититься сам, поэтому поставил два дополнительных замка. В каком состоянии была одежда?
— Валялась кругом по комнате. Ужасный неряха этот Мармо. Живет один, ему и наплевать.
— Странно. Сеятель очень аккуратно раздевает своих жертв.
— На сей раз ему не понадобилось раздевать, коллега. Он спал нагишом. Здесь все так делают. Из-за жары.
— Можно взглянуть на дом, где он жил?
Адамберг вошел в подъезд дома с красной облупившейся штукатуркой неподалеку от Старого порта.
— Домофона, я вижу, нет?
— Похоже, он давно сломан, — ответил Масена.
Он прихватил карманный фонарик, потому что выключатель на лестничной клетке не работал. В пучке света Адамберг внимательно осмотрел двери на каждой площадке.
— Ну что? — спросил Масена, выключая фонарь на последнем этаже.
— А то, что он у вас побывал. Это его рука, сомнений нет. Тонкость штриха, быстрота, легкость, поперечные палочки — это он. Я бы даже сказал, что рисовал он, не торопясь. Похоже, здесь этим можно заниматься спокойно?
— Не то слово, — заверил Масена, — здесь можно расписывать двери круглые сутки, всем на это плевать, а если учесть, в каком состоянии дом, ему это только на пользу. А когда столько народу рисует одновременно с ним, чего ему бояться? Может, пройдемся немного, коллега?
Адамберг взглянул на него с удивлением. Первый раз он встречал полицейского, который, как и он сам, был охотником до прогулок.
— У меня тут лодка в одной бухточке. Проедем вдоль берега? Это помогает думать, согласитесь? Я частенько так делаю.
Через полчаса Адамберг поднялся на борт «Эдмона Дантеса», небольшой, но устойчивой лодки с мотором. Адамберг сидел впереди голый по пояс, закрыв глаза под теплым ветром, Масена, также полуголый, сидел позади. Ни тот ни другой ни о чем не думали.
— Вы сегодня вечером уезжаете? — крикнул Масена.
— Завтра на рассвете, — ответил Адамберг. — Хочу прогуляться по порту.
— Да-да. В Старом порту тоже хорошо думается.
На время прогулки Адамберг отключил телефон и, сойдя на берег, просмотрел новые сообщения. Брезийон требовал отчета, обеспокоенный шквалом, который обрушился на столицу, звонил Данглар с докладом о последних данных по четверкам, и Декамбре прочитал ему «странное» послание, полученное в понедельник утром: