Зато Дамас держался спокойно, на его лице не было ни страха, ни удивления. Молча и безропотно он позволил арестовать себя, посадить в машину и отвезти в уголовный розыск, даже не пряча лица. Это был самый мирный из задержанных, которых Адамберг когда-либо видел.
Данглар присел на край стола, Адамберг прислонился к стене, скрестив на груди руки, Ноэль и Вуазене стояли в углах комнаты. Фавр расположился за столом в углу, готовясь печатать протокол допроса. Дамас сидел на стуле в довольно непринужденной позе, обхватив руками в наручниках свои колени.
Данглар незаметно вышел, чтобы положить Пушка в корзину, и попросил Мордана и Меркаде принести для всех чего-нибудь поесть и попить, а еще пол-литра молока, если не трудно.
— Это для задержанного? — спросил Мордан.
— Для кота, — тихо проговорил Данглар. — Будьте добры, налейте ему молока. А то я весь вечер буду занят, а может, и всю ночь.
Мордан заверил, что на него можно положиться, и Данглар снова занял место на уголке стола.
Адамберг как раз снимал с Дамаса наручники, и Данглар рассудил, что делать это рановато, ведь на окне еще нет решеток, а что выкинет этот тип, никому не известно. Впрочем, об этом он не тревожился. Гораздо сильнее его беспокоило то, что без единого веского доказательства человека обвиняли в том, что он сеет чуму. Безмятежный вид Дамаса полностью опровергал это обвинение. Они искали эрудита и интеллектуала. А Дамас был простым парнем и немного тугодумом. Было просто немыслимо, чтобы он, больше занятый своими мускулами, мог посылать Ле Герну столь замысловатые письма. Данглар с тревогой размышлял, о чем думал Адамберг, когда решился на этот невероятный арест. Терзаемый дурными предчувствиями, Данглар укусил себя за внутреннюю сторону щеки. Он был убежден, что Адамберг зашел в тупик.
Комиссар уже переговорил с заместителем прокурора и получил ордер на обыск магазина и квартиры Дамаса на улице Конвенции. Четверть часа назад туда отправились шесть человек.
— Дамас Вигье, — начал Адамберг, взглянув на его потертое удостоверение личности, — вы обвиняетесь в убийстве пяти человек.
— С какой стати? — спросил Дамас.
— Потому что мы вас обвиняем, — повторил Адамберг.
— Ах вон что. По-вашему, я убивал людей?
— Вы убили пятерых, — отвечал Адамберг, раскладывая перед ним фотографии жертв и по очереди называя их имена.
— Я никого не убил, — заявил Дамас, взглянув на фотографии. — Мне можно идти? — добавил он, вставая.