Наихудший сценарий - Александр Валерьевич Машошин

Наихудший сценарий

Из одной реальности, больше похожей на бред, в другую, где всё настолько плохо, что, казалось бы, хуже и быть не может. Но, возможно, и в такой ситуации получится что-то предпринять? Если, конечно, не опускать руки…

Читать Наихудший сценарий (Машошин) полностью

Наихудший сценарий

Действие первое: Повторение непройденного

Мы с тобою звались приятели,

Здесь обычай у всех таков.

Но безумные обстоятельства

Превратили нас во врагов.

Я на зов твой отвечу вызовом,

Хоть не вижу, какой резон.

Я охочусь за Серым Призраком,

Уходящим за горизонт.

Белгарат

1. В кривом зеркале 

Сентябрь на кафедре не самый худший месяц в году. С одной стороны, закончились отпуска и летнее сонное затишье, с другой – в начале семестра студиозусы не рвутся заниматься. Страшное слово "сессия", представляемое многими в виде чёрта с ведром гвоздей, пока где-то далеко в будущем, и можно продолжать расслабляться. Поэтому свободного машинного времени пока было достаточно, особенно по вечерам. Единственное, что сильно напрягало – лабораторные работы. Иногда я проклинаю себя, что поддался уговорам завкафедрой и остался в аспирантуре. Был мнс просто, теперь тот же мнс с диссертацией. Правда, доплата за степень… Но в оборонном НИИ, куда меня звали после диплома, я и без неё получал бы столько же, плюс секретность, плюс паёк. Нет, завкафедрой – дядька неплохой, плюс у него такие связи, что достать может всё, что угодно, отчего за глаза мы называли его как джинна, "старик Абрамыч". Его стараниями материальная база на кафедре всегда была одной из лучших. Один недостаток: Абрамыч полагал, что научным сотрудникам мало заниматься собственно наукой, они должны ещё немного преподавать. Вот мы и вели по очереди лабы. Принимали теорию, проверяли практическую часть, выявляли халтурщиков и списунов. Терпеть ненавижу этим заниматься! Хорошо хоть народу хватало, и не приходилось делать это каждый день. Сегодня, увы, была, как раз, моя очередь, и за свой проект мне удалось засесть только к вечеру.

Я отодвинулся от монитора, потянулся. Программа поглюкивала, но начинала хоть как-то работать, что не могло не радовать. Посмотрел на часы. У, пора домой, а то опять раздастся телефонный звонок, и дежурный лаборант с ухмылочкой проорёт на всю ивановскую; "Сильвер, возьми, опять твоя политиканша названивает!"

Да, моя двоюродная сестра – народный депутат, второй созыв кряду. Когда её впервые избрали в восемьдесят девятом, все шептались: "Надо же, в двадцать восемь лет уже в Верховном Совете!" А что они хотели? Ладка с детства общественница. Совет дружины, райком комсомола, горком, потом обком… Сейчас, когда ей тридцать пять, ахать и охать перестали, однако, её выступления на пленарных заседаниях смотрят по телевизору, а потом пересказывают друг другу на кухнях. Ещё бы, у неё что ни речь, либо "заметки натуралиста", либо "материалы следствия". Всё кратко, доходчиво, по делу, но и не без эмоций. Сразу ясно, что она не просто озвучивает какой-то вопрос, а лично переживает за каждый. Ну, и телеоператоры с режиссёрами вносили свою лепту. То покажут момент, когда она идёт к трибуне лёгкой и, в то же время, уверенной походкой, демонстрируя зрителям её очередной наряд. То возьмут очень крупный план, позволяя разглядеть одно из её знаменитых ожерелий. То дадут ракурс анфас или вообще в профиль, чтобы была лучше видна причёска и серьги. Отводят душу, короче говоря. Ну, а кого ещё там снимать? Депутата Старобойкову, обликом и зычным голосом напоминающую фельдфебеля женского ударного батальона времён Первой Мировой? Или депутата Новобродскую, которая на трибуну едва помещается, а во время выступления брызжет слюной до первого ряда и буравит зал сквозь толстые стёкла очков неприятным взглядом маленьких свинячьих глазок? Другое дело – Лада, неизменно утончённая и элегантная. Особенно любили телевизионщики вставлять в трансляцию сценки из кулуаров, показывая, как она мягко жестикулирует, втолковывая что-то собеседнику, улыбается, теребит браслет на запястье, поправляет волосы. По этим съёмкам её знала вся страна. А вот о том, какая она бывает не на работе, было известно крайне немногим.