— Делайте что хотите, но не в этом доме.
Майор кивнул на дверь из спальни, не сводя пронзительного взгляда с Пашки. Казалось, ещё немного, и Алексей Петрович набросится на врачевателя. Павел завернул свои колдовские пожитки обратно в холстину и вышел из комнаты следом за Зинаидой.
Оказавшись на улице, Пашка услышал суетливое топанье ног, ошалелые крики перепуганной птицы и ругань. Зинаида стояла возле входа в сарай и руководила действиями домработницы. Борьба была недолгой, и вскоре обе женщины подошли к Пашке. Мария крепко прижимала к груди иссиня-чёрную птицу. Петух, предчувствуя неладное, истерично бил лапами и топорщил пережатые крылья.
Паша достал из свёртка чашу, поставил на скамью. Взял петуха из рук Марии и одним резким движением оторвал ему голову. Женщины даже охнуть не успели. Обезглавленное тело в Пашкиных руках дёрнулось и затихло. Несколько капель крови разлетелись веером и окрасили тёмным горошком выцветший Маринкин сарафан.
Завьялов сцедил кровь в чашу, взял мешок и запихнул в него птицу. Затянул верёвку. Перелил кровь в бутыль, собрал свёрток, закинул на плечо мешок, попрощался и вышел за ворота.
* * *
К часу ночи Павел добрался до пятигорского некрополя, старого кладбища, заложенного ещё при генерале Ермолове.
В детстве Павел часто приходил сюда с матерью. На кладбище были могилы всех Пашкиных предков, кроме одной — той самой прабабки, которая оставила после себя рукописи. Вернее, могила была, но в один момент как испарилась. Лет десять назад Павлик последний раз стоял перед каменным крестом, украшенным по центру розеткой из лабрадора. Могила была аккурат по центру кладбища, далеко от остальных родственников, между двумя неприметными надгробиями. С тех пор ни Клавдия, ни сын не могли её отыскать, как ни старались.
Откупорив бутылку, Паша выплеснул кровь перед центральным входом на кладбище. Размахнувшись что есть силы, перебросил мешок с «откупом» через каменный забор. Опустился на колени лицом к кованым воротам и начал скороговоркой произносить заклинания.
— Заклинаю вас, здесь ныне спящие. Как первым, так и последним вашим днем… крещением… прощеньем… вашими славными делами, вашими тайными грехами. Родами, которые вы терпели. Будьте все свидетели и просители, как я откуп отдаю. Прошу вас… снимите от рабы божьей Анны болезнь… так, чтобы она на теле её не была, сама себя съела и изжила. Кто этот откуп поднимет, с живого тела на мёртвое перетянет… Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Павел поднялся с колен и поцеловал витую решётку кладбищенских ворот. Внезапно в голову ему пришла мысль: а не поискать ли пропавшую могилу сейчас, ночью?