— А ты, я теперь вижу, прочно устроен, — как бы между прочим сказала Ребекка.
Джед улыбнулся.
— Думаешь, легко сняться с места с ребенком?
— Наверное, нет. Тебе нравится в Сан-Франциско?
— Очень.
— По Бостону скучаешь?
— Иногда. Здесь я вырос, здесь моя память. — Он внимательно посмотрел на нее. — Есть вещи, которые не забываются.
Ребекка встрепенулась, вдруг почувствовала неловкость от того, что она обнажила душу, и поспешно спросила:
— Не собираешься приехать сюда как-нибудь вместе с Май?
— Она много бы отдала, чтобы побывать в Бостоне, но об этом пока нет и речи.
Он встал и подошел к Ребекке, присел рядом с ней на кровать, зная, что он должен ей что-то сказать. Может быть, именно поэтому он и поднялся к ней в комнату, а вовсе не потому, что одолела бессонница, и не за тем, чтобы выслушивать от нее объяснения, почему она не дала ему шанс после возвращения из Сайгона, нет, просто ему нужно было с ней поговорить.
Лучше поздно, чем никогда.
Он легко коснулся пряди волос у нее за ухом, осторожно провел пальцем по синяку на щеке.
— Ребекка, — сказал он, изменив привычке называть ее «Ребби», — обещай выслушать меня.
Она нахмурилась, и в ее богатейших глазах промелькнула знаменитая блэкберновская язвительность. Однако она сказала просто:
— Говори.
— Я никогда не спал с Там.
— Итак, Квентин Рид — он для Май кто? Биологический отец?
Порыв ветра хлопнул ставнями. Сидя на краешке кровати Ребекки, Джед закрыл глаза и молча кивнул. Впервые он слышал, как произносят вслух: Квентин — отец Май.
— И Май не знает?
Он вслушивался, но не заметил в голосе Ребекки ни тени осуждения. Неужели Ребекка одобряет сделанный им когда-то непростой выбор? Господи, подумал Джед, неужели она поняла? Он рассказал ей все: о тайной связи Квентина с Там, о том, что кузен по глупости влип в махинации с наркотиками, о его возвращении на родину. Джед до сих пор помнил то отвращение, какое он испытывал к кузену, когда тот отнесся к Там так, словно ее никогда не существовало. Джед не понимал, почему она продолжала верить Квентину. И он дал ей слово не говорить никому — даже Ребекке — о ее связи с его кузеном. Горячая голова вроде Ребекки ни за что не стала бы молчать, если бы узнала всю правду. И тем самым убила бы надежду Джеда на то, что после рождения ребенка Там начнет новую жизнь.
— Нет, Май не знает, — сказал он и посмотрел на Ребекку. — Думаешь, мне будет приятно, если она постучится в дверь Квентина, чтобы взглянуть на своего отца? Как ни крути, он ведь бросил Там, тем самым дав ей понять, что знать ничего не хочет о своем ребенке, и еще хорошо, если только это. Я не исключаю, что именно он подослал наемного убийцу, погубившего Там и едва не лишившего жизни маленькую Май.