Дракон величаво раскинул крылья, уверенно позволяя подхватить себя воздушным течениям, потом чуть подогнул правое и начал снижаться, выписывая широкие круги и высматривая в безбрежном море затерявшийся остров. Ускорился, красиво размахнулся, соскользнул по наклонной линии. Встал косо горизонт, поплыл розовыми тонами и исчез. Теперь перед моими глазами было лишь небо, все еще насупленное, клубящееся, но уже отходящее от прежней истерики. Как ребенок: соленая капель блестит на ресницах, но пробивается робкая улыбка.
Арвелл оттягивал возвращение, я это чувствовала. Раз, другой мелькнул в стороне замок, но нет, не повернул к нему. Или не увидел? С этой стороны действительно не видел, но ведь разворачивался, кидал небрежный взгляд и снова рвался ввысь. Летай, мой хороший, пари, нарушай все законы бытия, не возвращай меня туда, в это суету и бессмыслицу, тяжелым слоем, как болезнью, поразившую далекую и ненужную землю. Я не спорю с тобой, я наслаждаюсь всем происходящим, невзирая на пробирающий до костей холод, на горящую, будто ободранную наждаком, кожу. Пожалуйста, еще один круг, еще одна недосягаемая высота, еще один золотой перелив по твоему телу, подаренный пробившимися лучами солнца, того, в просвете над горизонтом. Не возвращай меня туда, Арвелл, не спеши к дому. Прошу, умоляю, не торопись. Пусть время остановится, пусть произойдет все что угодно, но только продолжи это величественное парение над таким прекрасным и совсем уже нестрашным морем. Что я могу сделать? Обломанные и ставшие некрасивыми ногти скользят по гребню, я уже не могу даже разогнуть закоченевшие пальцы. Мое сердце бьется через раз, а потом, будто вспомнив, начинает истерично колотиться о клетку ребер, умоляя о продолжении, о вечности.
Но кто я такая, чтобы предотвратить неизбежное?
Угасал день, прощально проглянул и рухнул за горизонт расплавленный диск, позволив продолжиться вращению колеса бытия, склоняющему свет перед тьмой, а тьму вновь разменивающий на свет.
Дракон, коротко рыкнув, на мгновение замер в воздухе и стал плавно снижаться, теперь уж не оставляя никаких сомнений. Не надо, хранитель Рутхел, не стоит. Но… да, мне придется смириться с этим, придется признать, что мое место там, внизу, в мирском бурлящем вареве, от которого ты отгородился морским простором, создав себе обитель вдали от человеческих глаз. Или твои предки, Арвелл, столь же сильные, гордые и могучие?
Опустились, взмахом крыльев заставив пригнуться деревья и пойти волнами редкую траву.
— Сейчас… я сейчас… — мне даже говорить сложно, все, на что я способна — на свистящий хрип, на беззвучное бормотание. Намертво схватились разбухшие узлы, и никакая сила, не говоря уже о моих слабых и потерявших чувствительность пальцах, не способна была их распустить. Рвануть, потянуть зубами, еще больше обломать ногти? Нет, ничего не выходит. И так жалко все завершается, так портит беспомощность этот финал, и так глупо все выглядит.