Повинуясь своему пристрастию к необычным избранникам судьбы, Аполлинер, узнав о маленьком пенсионере, напросился на то, что Руссо именовал «своими вечерами». С собой он привел Пикассо и Фернанду. Поскольку комната мала, Руссо расставляет стулья тесными рядами и, как только приглашенные входят, он заставляет их сесть. На этих стульях сидят булочники, бакалейщики, мясники, все соседи. Здесь же — Макс Жакоб. Руссо открывает вечер, сыграв небольшую скрипичную пьеску, затем просит присутствующих внести свою лепту: спеть, например, или прочесть монолог. По словам Фернанды, он был совершенно счастлив успехом своего вечера, так напоминавшего вечера в провинции, давно уже вышедшие из моды.
Человеком Руссо был очень милым и нежным; дважды был женат, похоронил обеих жен и, хотя особо счастливым в браке не был, все-таки теперь мечтал только об одном: снова жениться. «В моем возрасте еще можно любить и не быть смешным, — признался он Фернанде. — Как раз в моем возрасте более всего и нуждаешься в том, чтобы кто-нибудь согрел твое сердце, надеешься на то, что не умрешь в одиночестве, что рядом окажется человек, который подбодрит в нужную минуту». У него есть невеста, и он в нее влюблен, однако Леони не хочет выходить замуж без согласия отца, а отец, которому исполнилось восемьдесят три года, находит, что жених слишком для нее стар, хотя самой Леони исполнилось 59 лет. Потеха вскоре обращается в драму. Отвергнутый Руссо впадает в отчаяние, разочаровывается в жизни и в своем искусстве и умирает именно так, как боялся, — одиноким. Произошло это в 1910 году.
Он очень наивен в отношениях с внешним миром. Ему трудно, почти невозможно, отказать, если его просят о какой-либо услуге, так же трудно ему и противоречить собеседнику. Однажды он оказал услугу явному жулику, речь шла о какой-то афере с чеками. В результате его вызвали в суд, перед которым он предстал. Был он до такой степени огорчен и настолько очевидно невиновен, что его тут же отпустили.
Что же касается ценности его произведений, на этот счет долгое время даже знатоки ошибались. Когда, уже после смерти Руссо, Уде публикует предисловие к каталогу выставки картин Руссо, один французский критик отзывается: «Создается впечатление, что Анри Руссо очень близок к немцам и русским. Очень возможно, что это так и есть. Но мы, к счастью, живем во Франции; мы — французы». Высказывания ксенофобов довольно часто слышались во Франции в то время, однако как раз по отношению к Анри Руссо это звучало просто нелепо: одной из любимых его тем была жизнь мелких буржуа.