Он и сам терпеть не мог, когда в свое время генерал Деникин вмешивался в его дела, корректировал приказы, тем более в условиях боевой обстановки. Чтобы успешно управлять боем дивизии, надо хорошо знать свои бригады, полки, батальоны и противника, а это дано только командиру дивизии. К тому же взять на себя управление боем — значит отвечать за его исход.
Главком снова приложил окуляры бинокля к глазам. То, что увидел, вконец его рассердило.
Еще два броневика, получив повреждения, замерли на месте, и лишь один пятился назад. Пехотинцы под ураганным огнем вновь залегли, а затем короткими перебежками стали отходить. Среди них метались офицеры, пытаясь остановить, повести за собой, но падали, сраженные плотным огнем красных. Танки вперед не пошли.
Врангель понимал, что он, как главнокомандующий, должен дать оценку действиям дивизии, указать на причины неудачи и подсказать более правильное «решение на бой». Идея решения командира дивизии была, казалось бы, верна: артиллерия подавляет огневую систему противника, пехота при поддержке танков и броневиков прорывает его оборону, а для развития успеха в бой вводится кавалерийская группа. Главный удар наносился по опорному пункту — Джимбулаку, от удержания которого зависела устойчивость обороны красных в этом направлении. Все было академически правильно. Но именно в этом и увидел Врангель ошибку командира дивизии. Он еще раз осмотрел в бинокль местность перед передним краем обороны красных и озабоченно произнес:
— Местность — что морская гладь. Каждая точка простреливается вдоль и поперек.
Ангуладзе обрадовался тому, что главнокомандующий понимает трудности наступления на этом участке фронта, и решил усилить впечатление конкретным примером.
— Разрешите доложить, господин главнокомандующий, именно по этой причине рубеж атаки пришлось наметить на удаление восьмисот метров от переднего края.
— Вот-вот, — подхватил Врангель, — почти версту предельно уставшие солдаты волокли свои натруженные ноги под ружейно-пулеметным огнем противника, и так же медленно, не смея от них оторваться, ползли танки и броневики, подставляя свои лбы под вражеские снаряды.
Только теперь генерал Ангуладзе понял, к какому решению подводит его главнокомандующий. Вместо медленной атаки силами пехоты нанести стремительный удар кавалерией, танками и броневиками. Командир дивизии развернул рабочую карту.
— Разрешите, господин главнокомандующий…
Врангель жестом руки остановил его.
— Считайте, генерал, — сказал он, — что это была разведка боем. Приказываю: огнем прямой наводки немедленно подавить выявленные огневые точки противника. Атаку провести силами кавалерии во взаимодействии с танками и броневиками. Пехоте закрепить успех и продолжать развитие наступления в соответствии с приказом.