Павел обратил внимание на то, что есаул даже за столом не расстается с полевой сумкой.
— Если у вас с собой документы — советую сдать до утра в нашу секретную часть.
— За-ачем, ничего секретного нет. Личное письмо начальника штаба генералу Улагаю.
После обеда, который оказался и ужином, Наумов пожелал есаулу приятного отдыха и, сославшись на неотложные дела, ушел в управление.
Было уже за полночь, когда Саша услышал легкий скрип калитки. Человек шел, не скрываясь, по выложенной кирпичом дорожке.
— Павел Алексеевич, я здесь, — шепотом позвал Саша.
— Что интересного?
— Как только вы ушли, есаул проверил, есть ли перекрытие между ящиками комода, и замкнул полевую сумку во втором сверху ящике. Потом он долго сидел, пил, пел песни, а когда коньяк кончился, лег спать.
«А почему бы не ознакомиться с содержанием письма генерала Шатилова командующему Керченским укрепрайоном? — подумал Наумов. — Есаул сказал, что ничего секретного нет. Но разве значение документа определяется только степенью секретности? Все, что возможно знать, нужно знать».
— Саша, — тихо сказал Наумов, — пойди постой и послушай. Будет вставать — дашь знать.
Павел Алексеевич взял отвертку, снял сапоги и прошел в зал. Осторожно вынул верхний ящик, затем просунул отвертку между вторым ящиком и его перекрытием и приподнял это перекрытие так, чтобы стержень замка оказался ниже уровня гнезда. Ящик легко выдвинулся. Полевая сумка лежала сверху.
В летней кухне Наумов зажег лампу, вытащил из полевой сумки пакет и внимательно осмотрел его. Основания клапана были приклеены неплотно. Он взял карандаш, заостренным концом протолкнул в конверт и, медленно вращая, открыл его. В нем лежала оперативная карта. Наумов развернул ее — и ахнул. План десантной операции отряда особого назначения полковника Назарова на территорию Всевеликого войска Донского.
Группировка, боевой состав и предполагаемая высадка на Кривой косе западнее Таганрога, а также план боевых действий были разработаны с учетом возможного развертывания крупных сил.
Записать содержание плана было невозможно из-за его объема и сложности. «Надо снять копию», — решил Наумов.
Он наложил на карту чистый лист бумаги, пододвинул лампу, прибавил фитиль, но содержание карты не просматривалось. «Днем было бы проще, — подумал Наумов. — Приложил карту с бумагой к стеклу окна, и все видно». И вдруг у него мелькнула догадка. Он позвал ординарца, стоящего у дверей.
— Найди-ка мне, Сашок, постное масло.
Саша недоуменно пожал плечами.
— Постное масло? — переспросил он, но, не получив ответа, подошел к полке и взял обрезанную консервную банку, в которой хозяйка хранила постное масло и гусиное перо для смазки сковороды.