Вечерние домашние работы длились часами. Мама пыталась со мной заниматься, но у неё тоже ничего не получалось. Она психовала и раздражалась. Насколько легко мне давалась гитара - настолько же трудно естественные науки. Также сильно, как я любил музыку - я ненавидел алгебру, химию и физику.
В ночь на Новый год я ночевал у бабушки с дедушкой. У меня поднялась температура. В три часа ночи к ним приехала мама. Рыдала. Выяснилось, что всё это время дядя Саша кувыркался в постели с женой лучшего друга. Оказалось, они давно уже были любовниками. И пока мы с мамой в прошлом году отдыхали на юге, оргии происходили у нас дома.
Впрочем, он редко появлялся дома, так что о его существовании я забывал. А вскоре они развелись.
Между тем в стране была объявлена приватизация. Гражданам развалившейся страны вручили ваучеры. Тут же появились компании, предлагающие вложить их и получать бешеные дивиденды. В «комках» висели объявления о скупке ваучеров. Люди с удовольствием обменивали их на деньги. По телевидению показывали бесконечные рекламы с призывами продать/вложить ваучеры и деньги в «Хопёр инвест» и «МММ».
Мама вложила наши ваучеры в некую компанию «Радуга». Несколько лет, вплоть до дефолта 1998 года, нам регулярно приходили письма от неё, начинающиеся со слов «Уважаемые вкладчики», повествующие в официально-документальной форме о том, что скоро мы начнём получать дивиденды. После дефолта прислали прощальное письмо, извещающее нас о том, что компания обанкротилась, и нам пообещали вернуть причитающуюся долю, составляющую что-то около 15 рублей, и начисленные дивиденды рубля три. Деньги и по сей день ждут нас там же, где и призы за макулатуру…
В исторический период, когда страна готовилась к первым президентским выборам, мы с Мишей боялись, что большинство проголосует за лидера КПРФ Геннадия Зюганова, и он поведёт нас в «светлое прошлое»: запретит зарубежную музыку, уберёт с полок магазинов импортные товары, и мы снова вернёмся в «совок».
Метаморфозы произошли и в музыкальном кружке.. Преподаватель по гитаре, Ирина Владимировна, плавно пересадила меня на бас балалайку, и полностью переключила на неё. Этот инструмент отличается от обыкновенной балалайки своим большим, чуть меньше контрабаса, размером. Партии были, мягко говоря, простые, и не звучали. Целостную картину я услышал лишь месяцы спустя, когда впервые нас собрали в оркестре народных инструментов, под названием «Росинка».
Каждое воскресение теперь мы собирались всем составом и репетировали русскую народную музыку. Я глядел в ноты, исполнял свои монотонные партии, и думал только об одном – «Когда же начнутся занятия по гитаре:». Впрочем, моё мнение никто и не спрашивал. У преподавателя были другие планы на меня.