Один день в детском саду как две капли воды был схож с предыдущим. Детей, как багаж на вокзале, сдавали воспитателям. Мы завтракали, затем нас строили в одну шеренгу по ранжиру, выводили на прогулку. После игры в песочницах, катании на горке, либо просто отсиживании на детской веранде, детей выстраивали парами и заводили обратно в двухэтажное кирпичное здание. Далее посещение общего для девочек и мальчиков туалета, а затем умывание. Потом мы обедали и ложились спать. После были дневные игры, продолжавшиеся до тех пор, пока детей не заберут обратно родители.
Приблизительно так и тянулась треть времени детства, разбавляемая изредка утренниками по поводу каких-либо праздников, на одном из которых однажды состоялся мой музыкальный дебют: я исполнил на детском металлофоне мелодию русской народной песни «Во поле берёза стояла»…
Как это частенько происходит во многих авторитарных системах, у нас были две воспитательницы: строгая и добрая, олицетворяющие собой кнут и пряник. Дети вздыхали спокойно, когда на смену заступала добрая, а строгую не любили, но боялись. Во время тихого часа, частенько звучали окрики:
- Иванов, а ну перестань вертеться, глаза закрыл и быстро спать!
И вот, бывало, вертишься целый час, или два. Спать не хочется, но надо изображать сон, закрывать глаза, не шевелиться, и ждать команды: «Подъём». Затем делать зарядку, одеваться, детским стадом идти мыться в общие раковины, полдничать, и снова уходить на прогулку, если не придумают иную «культурную» программу.
О моей первой любви и преданности я узнал из уст своей матери: на семейных застольях, среди прочих одних и тех же историй, она время от времени вспоминала про некую девочку Надю, с которой я дружил. Потом её перевели в другой детский сад, а я грустил по этому поводу. Хотя сам, хоть убей, не помню такой истории – мне запомнилась другая девочка - Оля. С ней я проводил досуг во время уличных прогулок. С другими было не столь интересно. Появился у меня вскоре и враг Серёжа. Задиристый и нагловатый паренёк. Время от времени между нами происходили стычки по пустякам, инициатором которых был он. Одной из причин его недовольства и внимания ко мне являлось то, что я единственный из всей группы носил очки. С рождения у меня выявили миопию и астигматизм. К Серёже с обожанием относилась толстая нянечка, и его всегда оправдывали в конфликтах, несмотря на то, что он был зачинщиком. Система всегда выгораживает своих, независимо от того, кто прав. Позже у него появился союзник – Коля, новенький мальчик. Мы бросили недружелюбные взгляды друг на друга в первый же день его прихода. Николай обладал прищуром хитрого, скользкого ребёнка. Первое время он присматривался к атмосфере в группе, воспитателям, другим детям. Затем он примкнул к группировке Серёжи, обросшей к тому времени двумя шестёрками. Мне было всё равно, пока я не понял, что он положил глаз на Олю.