- Подойди к (назвал фамилию дембеля) и скажи ему на английском языке, что любишь и хочешь его.
- Я не буду заниматься такой хернёй! – ответил я.
- Ты чо, не понял? Делай, что я тебе сказал!
Я молча смотрел на него ненавистным взглядом.
- Чо ты вылупился? – сказал он, и отвёл глаза в сторону.
- Да он на тебя забил! – подстрекал его кто-то по соседству.
- Бля, я сказал тебе! Иди и скажи! Ты чо не понял? – злился тот от моего неповиновения, не желая ударить в грязь лицом перед остальными сослуживцами, - Делай, что тебе дедушка велит! Не доводи меня до греха!
Я развернулся и ушёл к своей койке. Лёг.
- Не понял?!! – опешил от неожиданности дед, - Я тебе разрешал уйти?
- Да он на тебя хуй положил! – продолжал провоцировать подстрекатель, жаждущий зрелищ.
- Молодец, американец! Не слушай этого душару, - подбадривал меня кто-то, в предвкушении небывалого спектакля.
Похоже, в этой казарме никто раньше себя так не вёл.
- Духи! Подъём! Упор лёжа принять! – скомандовал обиженный дед, и пока они исполняли приказ, обратился ко мне - До тех пор, пока ты не сделаешь, что я тебе сказал, твой призыв будет отжиматься.
Я молча лежал. Восемь человек пыхтели внизу.
- Бля, иди делай! – запыхавшись пропищал один.
- Иди давай! - сказал другой, - Ты не видишь, что мы из-за тебя отжимаемся?
- Из-за вашего страха и трусости вы отжимаетесь, - решив, что терять больше нечего, сказал я, - из-за вашей покорности каким-то дебильным негласным правилам.
- Блять, да я тебя отпизжу завтра, - отозвался тот, который ненавидел меня за песни на английском языке.
Я решил не обращать внимания на провокации.
- Ну что, душары! – обращался к ним дед, - Вы будете отжиматься до тех пор, пока он не подойдёт и не скажет. До утра времени много…
- Блять, пиздуй нахуй, говорить!!! - запищал опять первый, - Я бы уже давно на твоём месте подошел и сказал!
- Так подойди и скажи! - нарушил молчание я.
- Озадачили тебя, а не меня! - возразил он.
Несколько минут они ещё отжимались. Дед понял, что шоу не будет, и разрешил им отбиться. Затем принялся за другого.
Трудно сказать, что ожидало бы меня в этой части дальше, если бы события не приняли неожиданный оборот…
С утра, после развода, меня и ещё двух срочников повели в госпиталь. Окулист должен был выписать мне рецепт на очки. Другие пошли к терапевту. Затем мне сказали, чтобы я тоже прошёл в кабинет терапевта. Я вошёл. Врач велел мне оголить торс. Внимательно осмотрел.
- Откуда у тебя синяки на теле? - строго спросил он.
- Ударился, наверное, - ответил я.
- Каким образом можно так удариться? Тебя били в части?