Мрак глубок, а свет всегда поверхностен. Свет конечен и потому поверхностен; мрак же бесконечен, не поверхностен.
Библия говорит, что вначале была тьма, а не свет. И действительно, как вначале мог быть свет? Кто его зажег? Кто его создал? Свет должен быть создан, сотворен; а тьма есть нечто несотворенное. Тьма подобна богу, потому что бог также несотворен. Вначале была тьма… Это слова огромной важности.
Дионисий говорит:
Мы страстно желаем пребывать в этой прозрачной тьме…
Наше единственное желание — пребывать в этой тьме, в этой беспредельности, где не существует никаких различий, в этом совершенно чистом, бездонном мраке. Мы хотим в нем затеряться.
…и посредством невидения и незнания узреть и познать того…
Единственный способ узреть бога — это отказаться от зрения, единственный способ познать бога — это отбросить всякое знание, потому что ваше знание будет этому мешать. Ваше зрение всегда будет вашим зрением, оно будет проекцией вашего эго. Вам придется забыть все свое знание и видение. Обычно мы думаем, что видим все, что оказывается перед нашим взором. Но это не так, совсем не так.
В своих мемуарах Чарльз Дарвин вспоминает, что, приплыв однажды на маленький остров, он был крайне удивлен тем, что никто из островитян не замечает его большого корабля. Для них это было странным зрелищем Такие большие корабли никогда не бросали якорь у этого острова, и местные обитатели не имели о них ни малейшего представления и никогда о них не слыхали.
Им были знакомы лишь маленькие лодки, крохотные рыбачьи лодки на два человека. Они знали только, что такое простая лодка, а корабль казался им такой громадиной, что просто ускользал от их взора, и они были не в состоянии его увидеть.
Это покажется вам невероятным. Даже Чарльз Дарвин не мог в это поверить. Когда он спрашивал людей, они отвечали: «О чем это вы говорите? Мы ничего не видим». Их зрение стало фиксированным: они привыкли видеть определенные веьци и видели только их.
И есть много способов самим в этом убедиться. Например, отправиться в какое-нибудь первобытное туземное племя… В мире сохранилось еще много таких племен, есть они и в Индии.
Я многократно бывал в Бастаре, где живет одно из самых древних туземных племен, которое к этому времени уже практически полностью разрушено христианскими миссионерами. Разумеется, они руководствуются благими намерениями: разрушая, они думают, что помогают. Они строят больницы, принося вместе с тем болезни, которых прежде племя не знало. Конечно, когда приходят миссионеры, они несут с собой и многое другое: современные болезни, например… Они вводят современную систему образования — конечно, с добрыми намерениями. Они хотят сделать туземцев образованными — но образование делает их хитрыми и бесчестными.