— Мне нужен ремень, — заявила она.
Стах покопался в сбруе, развешанной на стене.
— Мартингал слишком длинный. Уздечка? Нет, она не подойдет, а цепка тем более. Я бы дал тебе свой повод, если бы сумел его найти, но, боюсь, он короток. Вот это будет в самый раз. — И он вручил ей длинную, сложенную вдвое полоску материи.
— Что это такое?
— Бандаж для хвоста. Им подвязывают хвост пони, чтобы он не наматывался на клюшки при игре в поло.
— И кто сказал, что романтики больше не существует? — спросила она.
* * *
— Скажи им, что это — рука провидения.
Франческа рассмеялась прямо в лицо совершенно ошалевшему Мэтти.
— Ты обязательно забеременеешь! — взорвался агент. — У тебя нет никаких разумных оправданий. Ты бросаешь блестящую карьеру, чтобы выскочить замуж за невесть откуда взявшегося русского игрока в поло, и, мать твою, радуешься, будто увидела, как десять тысяч дьяволят танцуют на конце иглы.
Франческа легко обнаружила брешь в его логических построениях.
— Мэтти, как ты считаешь, сколько лет человек способен удерживаться на гребне? Сколько сумасшедших, испепеляющих лет, Мэтти? Я в первый раз влюбилась в настоящего, живого мужчину, так порадуйся за меня! — потребовала она со счастливой улыбкой. — Мы хотим иметь все, Мэтти, все-все, и немедленно. Почему ты отказываешь нам в этом праве? Назови хоть одну причину, которая имела бы хоть какое-то значение пусть даже через десять лет, — вызывающе добавила она.
— Отлично, я счастлив, я вне себя от радости! Моя лучшая клиентка, которая мне почти как дочь, собирается замуж за какого-то субъекта, с которым лишь вчера впервые встретилась. Разве можно изобрести лучший повод для того, чтобы почувствовать себя счастливым?! И что она мне отвечает, когда я спрашиваю, зачем такая спешка, почему нельзя вернуться домой и сначала сняться в «Робин Гуде», а потом уже выходить замуж? Что она заявляет, когда я говорю, что никто не собирается отговаривать ее от свадьбы с князем, но, может быть, ей стоит немного подождать, чтобы узнать его получше?
— Я говорю, — задумчиво ответила Франческа, — что сердцем чувствую свою правоту. Я заявляю, что еще никогда ни в чем не была настолько убеждена, как в этом, что я ждала его всю жизнь и теперь, когда наконец встретила, ни за что не покину его.
Марго уловила в голосе Франчески ту ноту, которая подсказала ей, что девушка права и то, что она затеяла, не терпит задержек и отлагательств.
Мэтти поднял руки вверх:
— Я сдаюсь, у меня нет никаких шансов. Хорошо, поступай как знаешь, а я дам телеграмму на студию. Они, конечно, подадут в суд и выиграют дело. Я чувствовал, что нам не стоит ехать в Европу. Она лишает людей разума.