— И что, ты надолго? У соседей сплошь кошки. По вечерам гуляют.
— Как кошки? Ты же говорил, что животных тут у вас нет!
Да, я такое говорил. Однако, после случая с Кошкой, как-то так получилось, что котята стали приживаться. И вот, уже три неплохих catus felis, обитали в общежитии, наравне с людьми.
Однако, в мордочке пекинеса, было нечто умильное. Этим, мне нравятся еще и мопсы. Так и хочется потрепать за эти прикольные щеки.
— Ладно, что-нибудь придумаем. Вряд ли, такая маленькая псинка, доставит много проблем.
Мама повесила шубу в шкаф, на плечики. Снова, этот запах духов и косметики. Собака, тоскливо глядя на меня, устроилась на одном из двух диванов, и опустила морду на лапы.
— Ты что, ее истязаешь? Погляди. У нее на морде, вся скорбь еврейского народа.
— Коля!
— Что, «Коля»? — я улыбнулся, и снова сел за ноутбук.
Время было относительно раннее — одиннадцать часов. Комната, заполнена светом, из окна. Картон я снял, мне надоела эта фишка.
Мама поставила чайник. Я заварил ей чаю из банки, которую мне подарил Стас. Точнее, трудно сказать «подарил». Он сказал, что ему не понравился вкус, и отдал мне.
Несмотря на то, что полустертый ценник, был четырехзначным, я особо не обращал внимания на эту банку. Ну, чай как чай.
— Хороший чай. — мама быстро выпила свою чашку — Откуда у тебя? Я таких банок не видела, в супермаркетах.
— Друг подарил. — почти правда — У него таких куча.
— Щедрые друзья у тебя. Одногруппник?
— Да нет. Просто друг. Но умный малый.
Она сощурила глаза, смотря на меня. Она сидела напротив, ее руки были на столе. Внушительно.
— Раньше, тебе таких подарков не дарили.
Я немного повысил тон, сам того не желая. Мама задела за больное.
— Раньше, я о них не говорил. Или тебе не понравилось?
— Причем тут это?
— Да не причем, ты чего? Я же мать. Мне просто интересно как ты вообще, с кем ты общаешься?
Меня испугал ее тон. Нет, не испугал, насторожил. Очень явственно, я ощутил себя насекомым под микроскопом.
— Просто. Ты так говоришь, будто я что-то плохое сделал. Я тебя дерьмом напоил?
— Коля!
— Не Коля. Что такого?
— Ничего. — тоже, плюс немного жесткости. Ее глаза блеснули, черты заострились. Она всегда смотрит на меня в упор, когда злится. Это делает ее лицо похожим на маску. — Ты как со мной разговариваешь?
Меня попустило, на самую чуточку. Все еще раздраженный, я понял что вспылил, и в общем-то, кое-что было сказано зря.
— Извини. Я не хотел.
Замяли.
Мы прожили вместе неделю. Собака, оказалась неконфликтной. Лишь изредка, осмеливаясь выбежать за дверь, и прогуляться по коридору, она, опустив голову, избегала кошек, сохраняя в глазах, все ту же вековую тоску. Мама, конечно, хотела, заставить меня еще выгуливать, это вечно грустное животное, но я отказался. Рабочий класс должен быть непритесненным.