Таким образом, у всех людей в России мораль «естественноприродна», но различие в склонностях приводит как бы к различным типам морали, так сказать, «морали рабов», «морали господ» и «морали (тут трудно придумать какое-то другое слово) философов».
Как исправить положение вещей?
Институты разрешения и урегулирования конфликтов и согласования интересов, которые являются сердцевиной всего того, что обозначается словом «демократия», создавались не одно столетие. Каким-то образом элиты западноевропейских стран решили, что им самим выгоднее ввести в своей среде механизмы не непосредственно силового, а процедурного разрешения конфликтов. Они также пришли к мнению, что с «плебсом» нужно разговаривать вежливо и правдиво. И оказалось, что эти два решения сильнее повлияли на историю, чем последующие теории о «естественноправовом равенстве» всех людей, чем выборность институтов власти, чем декларации прав и свобод и т. п.
Например, в России последнее начало реализовываться, а насчет первых двух положений вопрос в элитах даже еще не поставлен — если только речь не идет о естественно сложившихся формах приличий.
В какой среде надо пытаться выдвигать эту проблему? Разумеется, в политике. Политика — в противоположность популярному мнению — самая «негрязная» сфера жизни, по крайней мере, в России. (Подобную мысль в России уже довольно давно высказал Г.П. Щедровицкий.)
Во-первых, дела в политике ведутся честнее всего хотя бы потому, что в ней меньше всего скрывают цель — то есть власть.
Во-вторых, политика даже в своих зачаточных формах вынуждена прибегать к писаным процедурам. Вообще можно сказать, что там, где появилась политика, там появилась и демократия (в деспотиях никакой политики нет). Можно даже выдвинуть сильную гипотезу о том, что после демократии возникнет какое-то более справедливое общественное устройство (которое, скажем, будет учитывать моральное и интеллектуальное неравенство избирателей), а политика, тем не менее, останется.
Одним из важных политических институтов, отсутствующих в России, являются политические партии с реальной членской базой (одна партия, притом выражающая интересы самых социально инертных слоев, — это уродство российской политической системы). Партия может стать школой солидарности, школой агрегирования и осознания интересов, школой (хотя бы совместного) легального противостояния «наездам» и вообще коллективной защиты каждого члена партии, то есть она может хотя бы немного научить своих членов «философскому» отношению к жизни (интересно, что и здесь мы получаем во многом противоположное популярному понимание «философского»).