В наше время номенклатурные привилегии были очень быстро воспроизведены в новой форме и в значительно возросшем объеме. Они воплотились в олигархических кланах, которые монополизировали доступ к богатству и пытаются сделать то же самое в области политической власти. При этом богатство теперешних номенклатурщиков превосходит богатство советских номенклатурщиков на порядки. Например, министр крупного союзного министерства, пробывший на этом посту несколько десятков лет, к середине восьмидесятых годов имел на банковском счете 5 миллионов рублей. А теперешние топ-менеджеры сырьевых корпораций имеют десятки, а то и сотни миллионов долларов за несколько лет.
Интенсивность и широкая распространенность чувства нарушенной в нашем обществе справедливости указывает на то, что, во-первых, источник этого чувства, то есть ценность справедливости, действительно существует, а не выдуман и не навязан пропагандой, и что он, во-вторых, открыт восприятию практически любого человека. Ценность справедливости и ценностное чувство, схватывающее ее, образуют естественный фундамент моральной системы. Отказаться от принципа справедливости пытается лишь последовательный аморализм, то есть удалить этот принцип можно, лишь удалив всю мораль целиком.
Ценность справедливости, как я полагаю, рождается из веры в базисное «почти равенство» всех людей, не совершивших моральных преступлений. Хотя всем известно, что люди весьма сильно отличаются друг от друга по уму и таланту, но эти различия кажутся такими большими лишь благодаря тому, что взгляд тут направлен на одних лишь людей. Если же сравнить людей с интеллектуальными животными, такими как обезьяны, кошки, собаки, то станет видно, что расстояние от человека до них намного больше, чем расстояние между гением и человеком, страдающим синдромом Дауна.
Мы также имеем более сильную и менее обоснованную веру, состоящую в том, что при достижении определенной ступени разумности, а именно такой, какой несколько тысяч лет назад достигли люди на Земле, любое существо имеет право надеяться на нечто большее, чем ему выпадало до сих пор в земной жизни.
Если же ограничиться лишь социальными отношениями, то социальная справедливость в первом приближении устроена довольно просто.
В качестве базисного она выдвигает необходимое условие, охватывающее всех людей: общество должно обеспечить каждому своему члену право на жизнь не в смысле одного лишь права не быть убитым, а еще и предоставить возможности для выживания. Сюда относятся общественные гарантии каждому человеку не умереть голодной смертью, не оказаться без медицинской помощи в случае заболевания, иметь крышу над головой, иметь право на защиту обществом его личной безопасности и т. п. Все это можно назвать совокупностью витальных прав человека или широко понятым правом на жизнь.