Внешне всё выглядело как уход в межпространство. Тысячи тонн металла буквально растворялись на глазах, с той лишь разницей, что ни предшествующего прыжку разгона, ни предварительных манёвров корабли не совершали.
Очень быстро запертые в капсулах люди остались один на один с космической пустошью и невозмутимо плывущей неподалёку аномалией Вьятта.
* * *
Часы показали обеденный перерыв, и на главную площадь Марвира, столичного города республиканского мира, выплеснулись толпы служащих. Смешавшись с потоками туристов и праздно шатавшихся по площади горожан, служащие спешили к облюбованным ресторанчикам и кафе, но замечая непривычную для буднего дня суету центральной площади, притормаживали и заинтересованно вглядывались в происходящее.
Для жителей Катраны, на южном полушарии которой в излучине великой реки и был воздвигнут один из крупнейших в республике мегаполисов, прогремевшая мимо война свелась к армейским наборам и телерепортажам с мест событий.
Защищавший небо флот жил своей лишь ему понятной жизнью, а расположенные в пустынных районах суши армейские опорные пункты не располагали к частому контакту военных и гражданских. Военная форма мелькала на улицах города, но такого количества солдат как сегодня центральная площадь никогда не видела.
Расквартированную в Марвирском опорном узле дивизию, принимавшую участие в захвате правителей вахнов, с раннего утра подняли по тревоге. Ничего не объясняя, солдатам и офицерам приказали рядиться в парадную форму, впихнули в пузатые авиетки и в полном составе переправили в расположенный в черте Марвира аэродром. Спустя три часа пятнадцать тысяч бойцов дивизии, провоцируя любопытство горожан и представителей СМИ, строились на центральной площади мегаполиса. Когда на возведённую против построения трибуну поднялся одетый в строгий костюм президент Республики, на лицах большинства солдат отразились весьма противоречивые чувства.
Оглядев стройные шеренги, Гард Скове склонился над микрофоном.
— Солдаты, — разнёсся над площадью усиленный динамиками голос, — не вам, закалённым в боях ветеранам, объяснять, что война — это прежде всего подвиг, великий подвиг каждого причастного к этому страшному действию. Война — это бремя, связанное с самыми неприглядными сторонами жизни. Война — это риск, ежедневный, ежечасный, ежесекундный, и именно вам, верным сынам отчизны, пришлось выполнить приказ правомерность которого до сих пор не получила однозначной оценки. Не буду скрывать, приказ сложить оружие и оставить вас в логове врага в качестве заложников принадлежит мне и только мне. Скажу честно, до самого конца я не был уверен в благополучном исходе предпринятой акции, но к этому были все предпосылки, что и подтолкнуло меня распорядиться вашими жизнями. Многие из вас считают, что в их отношении совершено предательство, и при поверхностном взгляде это мнение имеет право на жизнь. На деле это не так.