Напрасно Радзинский упустил возможность намекнуть читателям на то, что члены Особого совещания наверняка были сообщниками Кобы. Это было бы логично для Радзинского.
* * *
Радзинский:
«Путь ссыльных в забытый Богом городишко Сольвычегодск шел через Вятку. В камере вятской тюрьмы Коба заболел тифом. Из камеры его перевозят в губернскую земскую больницу.
Он находился на грани смерти. Но выжил…
В Сольвычегодске Коба поправился, поздоровел и уже в начале лета бежал. По полицейским сообщениям, побег произошел 24 июня 1909 года. И опять он не боится выбрать Кавказ!»
Ну почему же — сразу на Кавказ? Здесь, видимо, Радзинский не лжет, а просто не владеет точной информацией. После побега Коба отправился в Петербург, рассчитывая остановиться у старого знакомого С. Аллилуева. Еще в ссылке он получил задание партии — организовать выпуск легальной партийной газеты. В Петербурге Коба проводит несколько встреч по этому вопросу с тамошними социал-демократами, в том числе и с депутатом Государственной думы Н. Полетаевым. В начале июля Коба отправляется на Кавказ.
Радзинский:
«Девять месяцев он находится на свободе. 23 марта 1910 года его арестовывают. Три месяца следствия, и вновь — поразительные обстоятельства! Помощник начальника Бакинского жандармского управления Н. Гелимбатовский пишет заключение: „Ввиду упорного его участия в деятельности революционных партий, в коих он занимал весьма видное положение, ввиду двухкратного его побега… принять меру взыскания — > высылку в самые отдаленные места Сибири на пять лет“. Но заключение игнорируют. Вместо него следует благодушное решение — выслать неисправимого Кобу в тот же Сольвычегодск!»
Опять шельмует Радзинский. «Случайно» пропустил прилагательное «высшая», которое стоит в донесении ротмистра Гелимбатовского перед словами «мера взыскания». А ведь это означает, что ничего серьезного охранка предъявить Кобе не могла и самое страшное, что грозило Кобе, — была «высшая мера взыскания» — ссылка. А надоел Коба охранке основательно. Обосновывая арест Сталина, начальник Бакинского охранного отделения доносил:
«Упоминаемый в сводках наружного наблюдения… под кличкой „Молочный“, известный в организации под кличкой Коба, член БК РСДРП, являвшийся самым деятельным партийным работником, занявшим руководящую роль, задержан по моему распоряжению чинами наружного наблюдения 23 сего марта. К необходимости задержания „Молочного“ побуждала совершенная невозможность дальнейшего наблюдения за ним, т. к. все филеры стали ему известны, и даже назначенные вновь приезжие из Тифлиса немедленно проваливались, причем „Молочный“, успевая каждый раз обмануть наблюдение, указывал на него и встречавшимся с ним товарищам, чем, конечно, уже явно вредил делу».