— Объясни мне, сколько можно повторять — я ненавижу, когда меня касаются без разрешения! — рявкнула я на сидящего на полу раба.
— Простите, хозяйка, но нужно было Вас разбудить — даже не попытался сделать вид, что раскаялся, произнес раб.
— Ты не желаешь понимать, что тебе говорят? — меня только раззадорил его упрямый ответ.
— Хозяйка, я понимаю, но как иначе раб может проявлять свою покорность? — ага, была бы еще у него эта покорность!
— Адамант, я не хочу, чтобы ты Так проявлял покорность. Ты мне не нравишься, хочешь правду? Твоя внешность мне отвратительна, ты — уродлив. К тому же — сильней меня и даже зная наверняка, что ты не причинишь мне вреда, я боюсь тебя. Поэтому прошу последний раз и по-хорошему, не прикасайся ко мне — я сказала очень жесткие слова, пусть это и правда.
Раб пока я говорила сидел склонив голову, но стоило мне закончить, как он с непонятной мне ненавистью ударил сам себя по лицу. Я опешила, но всего на пару секунд.
— Ты что творишь?! — подскочила я к нему и попыталась остановить, но раб с невероятной скоростью переместился в другой конец комнаты и продолжил начатое.
— Прекрати! — крикнула я и кулак остановился в миллиметре от его лица — с ума сошел?
— Я касался этими губами хозяйки, трогал этими руками кожу Госпожи, я должен быть наказан — будто сам с собой говорил Адамант.
— Идиот — буркнула я и медленно приблизилась к мужчине.
Он больше не делал попыток сбежать о меня или снова ударить себя. Осторожно я сама коснулась его взбухшей от удара изуродованной щеки, Адамант дернулся, пытаясь прервать легкое касание. Но я только придвинулась ближе, вынуждая раба прислониться к стене и сильней прижала руку. Он поднял на меня растерянный взгляд.
— Прости, я не хотела говорить тебе эти лживые слова. Дело не в твоей внешности или силе. Дело в том, что я на тебя злюсь, но не за что-то, а просто потому, что завидую — наконец, удалось мне признать часть правды.
— Завидуете? Но чему, хозяйка? — удивился раб.
— Вот этому, ты часто скрываешь свои чувства, часто пытаешься казаться равнодушным, но на самом деле, ты — живой, пусть краски покинули твою внешность, но внутри ты переполнен ими. Ярость, радость, ненависть, жалость, желания, терпение, надежда, возможно и любовь осталась. Это так красиво. А теперь взгляни на меня — улыбнулась я — что ты видишь?
— Вас, моя хозяйка — сделал вид, что не понял моего вопроса Адамант.
— Ну, ладно, сама скажу, раз ты предпочитаешь отмалчиваться. В отличии от тебя я выцвела изнутри, там пусто, все что осталось у меня — это умение изображать эмоции, которых нет. Я просто завидую тебе — поддавшись минутному порыву и сказав откровенность, точней откровенную глупость, я внезапно даже для самой себя, чего уж о рабе говорить, обняла Адаманта, сильно прижавшись к нему.