— Да… Попробуй меня на вкус, девочка — шептал убийца.
Знал бы он о чем я думала в этот момент. Не единой мысли о Кастле, мне почему-то мерещилась бронзовая кожа и светлые волосы, ниспадающие на лицо, а еще жаркий шепот знакомого голоса зовущий меня: «Саломея… Саломея моя!». Его. Но не здесь и не сейчас. Почему же взрыв удовольствия, что сейчас растекается по телу горчит от мысли, что не его?
— Люблю тебя — хрипло произнес Кастл, откидываясь на подушки.
Его попытка обнять меня и притянуть к себе не увенчалась успехом. Я, знаю, что допускаю ошибку, повернулась на бок, спиной к Кастлу и сделала вид, что задремала. Сама же думала, что надо узнать побольше об этом императорском браке. Что-то тут явно не так.
Сколько прошло времени? Час? Два? Не знаю, зато знаю, что с постели я встала, когда Кастл уснул. Мне надо было убраться отсюда. Немедленно. И я сама не знала почему? Что не так?
Я встала и тихо оделась, также тихо вышла из спальни. Не сомневаюсь, что Кастл проснулся, но он не бросится за мной. В этом я тоже не сомневаюсь. Выход я нашла моментально. Прямо прошла по коридору, никуда не сворачивая и вышла в дверь в самом конце. На улице занимался закат. Уже вечер, все же не так долго я была у убийце в гостях. Плюнув на принципы, остановила первый попавшийся экипаж и направилась домой.
Знаете, меня никогда не били просто так, точней меня вообще никогда не били, особенно те, кого я не считала врагами. Лэадониса я таковым не считала. Но то, что случилось, стоило мне зайти в дом, доказало обратное, Нитрэс мне явно враг.
Он накинулся на меня еще в холле. Сильная оплеуха по лицу, так, что я еле устояла на ногах, схватив меня за руку повыше локтя, он направился на второй этаж. Как я носом ступеньки не сосчитала, диву даюсь до сих пор. Когда за нами закрылась дверь спальни, Лэадонис уже не церемонясь огрел меня кулаком по лицу, я упала, тут же получив пинок в грудь, живот, несколько ударов по ногам и спине. Делал он все это молча, не проронив не звука. Я додумалась только свернуться калачиком, прикрыв голову руками. Да, меня никогда не били так. Это было насилие, унижение и боль. Не знаю, когда он прекратил меня колошматить. Но в один момент я поняла, что осталась одна в комнате. Подняться не могла, да я даже распрямиться не могла. Так и продолжала лежать.
Наверное, это покажется кому-то странным, что я не сопротивлялась, что не пыталась ударить в ответ, так вот, так думать способны только те, кого не били, вот так, дома и не враг. Сложно дать отпор такому человеку, еще сложней если он мужчина.