. Такие прогнозы, кажутся все более оправданными в связи с конфликтами между лидерами «Родины» Дмитрием Рогозиным, Сергеем Глазьевым и Сергеем Бабуриным.
Означает ли все это, что правый экстремизм является и будет оставаться второстепенным феноменом в постсоветской российской политике?[232] Короткий анализ истории ультранационалистических движений в других странах, например, в Германии, предостерегает от поспешного ответа на этот вопрос.
Как оценивать упадок ультранационалистических партий? Некоторые уроки новейшей истории Германии
История немецкого политического антисемитизма характеризуется существенной прерывистостью. В конце XIX — начале XX веков молодая партийная система Германии пережила период значительного изменения своих наиболее явных антисемитских компонентов[233]. Еще в начале 90–х годов некоторые ультранационалистические партии, основанные в 1870–х — 1880–х годах, казавшиеся тогда сильными, были на подъеме и вместе с антисемитской Консервативной партией получили большинство на выборах в Рейхстаг в 1893 году[234]. Масса антисемитской литературы циркулировала в Германии более чем за два десятилетия до того[235]. И все же «позиции антисемитских партий, не считая Консервативной партии, на выборах в первой декаде двадцатого столетия ухудшились»[236]. Отто Кулка указал в этой связи, что
«снижение значения антисемитских партий в конце девятнадцатого столетия не является показателем параллельного снижения критики иудаизма. Скорее это указывает на проникновение этого критицизма в идеологию большинства крупных политических партий в конце имперского и во время Веймарского периодов»[237].
Еще более важным для нашего анализа является то, что этот вывод был, по словам Даниэля Гольдхагена, «верен не только для политических институтов, но и для токвилианских основ общества, то есть для ассоциаций, которые являются почвой для политического образования и деятельности людей»[238]. Вернер Йохманн даже написал, что «множество примеров показывают, как в 1890–е годы антисемитизм проник в каждую гражданскую ассоциацию, в народные клубы и культурные организации»[239].
Поэтому Петер Пулцер предупреждает, что делать акцент на слабом прямом политическом влиянии антисемитских партий Германии и их лидеров до 1918 года было бы неверно:
«Тридцать лет непрекращающейся пропаганды были более эффективными, чем тогда думали; антисемитизм больше не был постыдным в широких социальных и академических кругах… Как только они наполнили широкий слой населения антисемитскими идеями, антисемитские партии не только преуспели в своем намерении, но еще и лишили себя работы