"Что ты сажаешь? Это не розовый сад, не английский сад, не зимний сад, – ничто из того, что я помню". – Грэм показывала рукой на те части сада, а которых говорила.
"Ты права. Это огород".
Грэм нахмурилась. – "У нас нет огорода. Хэлен всегда говорила, что могла бы выращивать что-то, но никогда не хватало времени".
Ее лицо стало отстраненным, Анна узнавала эту реакцию. Что бы она ни вспомнила, это было больно.
Анна приблизилась к Грэм.
"Вот," – сказала она, кладя в руку Грэм пару рабочих перчаток. – "Надень".
Грэм молча взяла перчатки. Анну тронула ее сосредоточенность, обычно она была такой властной. Если бы Грэм знала, что ее растерянность очевидна, она бы смутилась.
"Но зачем?"
"Чтобы ты помогла мне посадить помидоры", – сказала Анна просто. – "Мы сажаем огород, чтобы этим летом вырастить свои овощи".
Она знала, что рискует оттолкнуть своего замкнутого работодателя, в то самое время, когда она только начала открываться, но она должна была попробовать. Огород должен был успокоить Грэм. Анна надеялась, что инстинкты ее не подводят. Она была практически уверена, что никто никогда не предлагал Грэм Ярдли копаться к грязи.
Грэм протянула перчатки назад: – "Они мне не нужны".
Анна рассматривала руки Грэм. Они были нежными, с длинными пальцами и заметными венами, проступавшими на бледной коже. В гибких пальцах чувствовалась сила, но они были не для грубой работы. Анна видела руки Грэм на клавиатуре, тогда они двигались уверенно и грациозно. Она слышала музыку, которую создают эти руки во время вечернего бриза. Ей не нужны были газеты, чтобы понять, что они сами были изысканным инструментом.
"Нужны," – мягко сказала Анна. – "Пожалуйста, надень их. Я не могу позволить тебе работать без них".
Грэм на мгновение засомневалась, затем кивнула. Она надела перчатки и спросила: – "Что мне делать?"
Анна закатала рукава. – "Становись справа от меня. Дай мне руку".
Она вложила рассаду в руку Грэм.
"По двенадцать в каждом ряду. Делай ямку на пятнадцать сантиметров, сажай рассаду и засыпай. Приминай землю вокруг растения, чтобы не было воздушных карманов. Сажай их на расстоянии полуметра друг от друга. Двигайся точно направо в сторону дома. Хорошо?"
Грэм поднесла рассаду к лицу. Она пахла теплым солнцем. На мгновение она растворилась в этом удовольствии. Анна наблюдала преображение ее лица. Грэм аккуратно держала крохотное растение, с лица ушла строгость, оно расслабилось в доброй улыбке. Нежность, которую она так тщательно скрывала, стала очевидно заметной. Грэм внезапно вышла из задумчивости, покачала головой, и выражение ее лица снова стало непроницаемым.