30 июня 2014 года
Близ Корлеоне, Сицилия
Конечно же, барон предал меня – я и не мог рассчитывать на иное. Глупо рассчитывать на иное, это только североамериканцы и некоторые европейцы улыбаются на тридцать два зуба и думают, что все люди вокруг хорошие. Барон не плохой и не хороший, просто ему еще здесь жить и его детям тоже, а я, по сути, чужак. Сицилийские правила гостеприимства словно списаны с кавказских: гость неприкосновенен, хозяин должен сражаться за гостя, пока тот у него дома. Но только пока тот у него дома. Когда барон предложил мне отправиться с ним на пятничную службу в Корлеоне, я понял, что решение относительно меня принято. А когда увидел три машины, стоящие у церкви, то понял, какое именно принято решение. Интересно, знает ли барон, какое решение принято относительно него самого…
– Не пожалеете, синьор барон? – спросил я, когда наша «Альфа» остановилась рядом с этими тремя машинами.
Барон ничего не ответил, потому что иное было бы унижением.
Я вышел из машины барона. Меня наскоро обыскали и усадили во вторую машину, после чего все три тронулись…
За несколько дней до этого
Нино Валтано был человеком, которого не существовало. То есть… для государства не существовало. Он вполне себе неплохо жил, имел трех постоянных любовниц и убил своей рукой больше пятидесяти человек, пока не постарел и не решил, что хватит убивать своей рукой. У него было имя, но его самого не существовало. У государства не было никаких данных о нем, у него не было ни свидетельства о рождении, ни паспорта, ни каких-либо записей в регистре морского транспорта, автомобильного транспорта, записей о правах на недвижимое имущество, записей актов гражданского состояния и вообще каких-либо иных записей. Нет, он имел и недвижимое имущество, и фабрики, на которых в рабских условиях нелегальные мигранты отшивали подпольные копии коллекций известных римских и миланских домов моды. И людей, которые подчинялись только ему и могли убить кого угодно. Но вот записей о том, что это принадлежало ему, не было, а те, кому это принадлежало по бумагам, боялись его как огня. И потому Нино Валтано не нуждался ни в каких чертовых записях. Он просто был.
Его текущее состояние было для него как нельзя более выгодным. Ведь когда государство выдает тебе какой-либо документ, ты становишься его рабом, верно? То, что государство дало, государство же может и отнять. А сейчас государство не могло ни объявить Нино в розыск, ни возбудить на него уголовное дело, ни потребовать заплатить налоги. Как можно все это делать с пустого места?