Лева выглядел подавленным. Надька предположила, что ему жалко сумку. Захотелось его утешить. Она разделась и легла. Лева подумал и тоже разделся. Лег рядом. Но почему-то не проявлял инициативы. Просто лежал, и все. Ему что-то мешало, как тормоз.
Этим тормозом являлась сама Надька. Ее тело отторгало чужое биополе. Душа не принимала сигналы, идущие от чужого. Андрей заблокировал ее тело, и душу, и разум.
Надька быстро встала и оделась. Стала торопливо собираться.
– Что с тобой? – не понял Лева.
– У меня роман, – сказала Надька. – Я не могу изменить.
– А ты не изменяй. Я же тебя не изменять зову, а трахаться.
– Я не могу…
Ее душа была заполнена Андреем до краев, как стакан с водой. И больше в нее ничего не помещалось.
Лева проводил Надьку в аэропорт. Все обеспечил, договорился, из чего явствовало, что дело не в нации, а в размере взятки.
Надька благополучно долетела. Самолет мягко приземлился на родную землю.
На таможне она шла через зеленый коридор. Таможенник спросил:
– Валюту везете?
– Ни в коем случае, – полушутя, но очень определенно ответила Надька.
Был вечер, таможенники устали, им было все равно. Тем более что ввозить валюту не запрещается.
Надьку встречала Ксения – наряженная и надушенная, в хорошем настроении. Торопилась рассказать свои новости: там заплатили, сюда пригласили, – веселье и достаток.
– Как дети? – спросила Надька.
Ксения радостно переключилась на детей: Маша ревнует Луку и бьет его кулачками. А кулачки – как камешки.
– А Лука отвечает?
– Нет. Ревет басом, как слон, и ждет, что Машу накажут.
– Мне звонили? – Надька напряглась. Это был вопрос жизни.
– Нет. Не помню. Нет, по-моему…
Ксения не помнит. Не обращает внимания на то, что составляет стержень Надькиной жизни. Но ведь и Надька тоже не вслушивается в свою дочь Машу. А оказывается, Маша ревнует и мстит своими маленькими кулачками. Восстанавливает справедливость, которой нет.
Переступив порог, Надька позвонила жене Левы Рубинчика. К телефону никто не подошел. Автоответчик предложил оставить сообщение после сигнала. Надька не стала сообщать по автоответчику про 150 000 долларов. Мало ли кто может подслушать… Надька решила позвонить на другой день, но на другой день с утра возник Борис и сказал, что прорезалась очень интересная квартира.
– Зачем она мне? – не поняла Надька.
– Ты сначала посмотри, – настаивал Борис. – Прежде чем отказываться, надо знать, от чего.
Поехали по адресу. Сталинский дом. Застройка пятидесятых годов. Тогда это место было окраиной города, с деревней и коровами, а сегодня – престижный район, рядом с метро «Университет». Перед домом сохранилась поляна, круглая, как в сказке, а в центре поляны – могучий дуб… Эта поляна с дубом полностью входила в интерьер. Надька вошла в большую комнату – поляна висела за стеклом, как картина в раме. Так было задумано теми, кто строил. Красавец дуб являлся центром композиции и как будто принадлежал Надьке лично.