– В чем дело? – нахмурился он.
– Что мы здесь делаем? – спросила она. – Война приближается к нам. Париж – заветная цель союзников. А мы, как ни в чем не бывало, заказываем жареный палтус, хотя парижане голодают, терпят лишения, отчаиваются – и ждут перемен.
Лицо Килиана застыло. Он посерьезнел.
– А ты? Что ты сама-то испытываешь?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты рада высадке союзников?
Вопрос застал Лизетту врасплох.
– Если честно, то да. Рада.
– Понятно.
Они помолчали. Официант наполнил их бокалы холодной водой из серебряного кувшина.
– Мы все хотим перемен, Маркус, – тихо продолжила она, когда они остались вдвоем.
Килиан вздохнул.
– Ну да, я покривил бы душой, если бы не согласился с этим.
Лизетта подняла бокал.
– Тогда за перемены… к лучшему.
Он чокнулся с ней и улыбнулся.
– За это стоит выпить. Хватит с нас гневных слов. Ты еще прекраснее, чем я помнил в своих мечтах. Лето тебе к лицу. Как дела в банке?
– Сейчас во всем сплошная неопределенность. Такое впечатление, что мы перебрасываем бумажки с одного стола на другие. Ты говорил обо мне с генералом Штюльпнагелем?
Его глаза помрачнели. Нет, она определенно не желает оставить эту тему в покое.
– Честно говоря, это он упомянул мне о тебе.
Она озадаченно посмотрела на него.
– Как это вышло?
– Земля слухами полнится. Наша совместная поездка…
– Тебя это смущает?
– Совсем нет. Ведь это была моя идея.
– Он на тебя рассердился?
– Я перед ним не отчитываюсь.
– Но ты его очень уважаешь…
– Конечно, я восхищаюсь им, он из старой гвардии.
– А ты застрял между двух миров, правда?
Официант принес их заказ и расставил тарелки на столике.
– Похоже на то, – согласился Килиан, разворачивая салфетку. – Ешь, не стесняйся. Кто знает, когда еще представится случай поесть досыта.
– Да ты и сам, похоже, сутками голодаешь.
– Вполне возможно, – с улыбкой согласился он.
– Ты очень похудел, Маркус. Ты, наверное, есть забываешь?
– Когда как. Хотя мой обычный распорядок дня тут ни при чем. Я ужасно скучаю по тебе, Лизетта, но я спица в колесе немецкой администрации, и от моих обязанностей никуда не деться…
Девушка отрезала кусок рыбы.
– Я тебе не верю. Ах, рыба просто великолепна!
Килиан в удивлении положил вилку.
– Почему ты так говоришь?
Лизетта проглотила кусочек, вытерла губы салфеткой и проницательно посмотрела на него.
– Я молода, а не глупа, помнишь? Ты мне лжешь.
Она вновь вернулась к еде.
Теперь настала очередь Килиана удивляться. Он смотрел, как Лизетта ест, и мучительно думал, что же ей сказать.
– Ты попробуй, очень вкусно, – промолвила девушка.
– Лизетта, объясни, что ты имеешь в виду!