Роже накрыл ее руку ладонью.
– Фосиля вам бояться нечего. Дела говорят громче слов, а он проявил себя истинным патриотом Франции.
– Вы хорошо говорите по-немецки? – поинтересовался Фосиль, и она уловила в его тоне нотку восхищения.
– Бегло.
– Это может оказаться очень полезным, – негромко произнес он себе под нос и наконец принял участие в общей беседе. Похоже, Лизетта все-таки растопила лед. – Первоначально Лондон просил меня проводить вас до Парижа. И я мог бы это сделать, mademoiselle, но обстановка на юге начинает накаляться. Гестапо вдруг стало гораздо активнее. Может статься, когда вы сядете в идущий на север поезд, я окажусь для вас только помехой, и гораздо безопаснее будет путешествовать одной. Впрочем, это мы решим в свое время.
– Вот и правильно, – одобрил Роже. – Оставляю вас на попечение Фосиля, Анжелина. И желаю успеха. Берегите себя. Я покину дом перед рассветом.
– Мы тоже, – сказал Фосиль.
Разговор перекинулся на предстоящее путешествие, а на Лизетту вдруг навалилась усталость. Мысль о предстоящем долгом странствии в обществе неразговорчивого партизана со всеми его тайнами и хмурыми взглядами совсем не радовала.
– Через Горд? – спросил Роже в ответ на какую-то реплику Фосиля.
– В аббатстве найдутся сочувствующие.
Под негромкий гул мужских голосов усталость двух последних дней начала понемногу брать свое. Лизетта встряхнула головой, силясь избавиться от сонливости, и заставила себя встать и заняться посудой. Мадам Маршан попыталась остановить ее, но Лизетта не хотела сидеть сложа руки. Убирая со стола, она наклонилась через плечо Фосиля, чтобы взять его стакан. Молодой человек почти не сдвинулся с места.
Пока девушка смахивала со стола крошки, мужчины поднялись. Фосиль поцеловал хозяйку дома и начал прощаться.
– Ему еще надо кое-что сделать, – неопределенно пояснил Роже Лизетте.
– А-а, – протянула девушка. – А я думала, мы все проведем этот вечер тут.
– Так и планировалось, mademoiselle, пока я не увидел, во что вы одеты, – вмешался Фосиль. – Я знаю, у кого одолжить для вас что-нибудь более подходящее.
Во второй раз почувствовав себя задетой, Лизетта не удержалась от ответной колкости:
– Может, тогда там и заночуете?
Фосиль ответил ей саркастической улыбкой. Оба отчетливо ощущали взаимную неприязнь. Подумать только – она и двадцати четырех часов не успела провести во Франции, а уже умудрилась погладить против шерсти того, от кого зависит ее безопасность!