Чем же обусловлен облик нашей степной растительности? Костычев сделал попытку ответить и на этот вопрос: «…может быть, особый характер черноземной флоры объясняется первоначальным заселением теперешней черноземной полосы растениями, главным образом, из Азии». Ученый имел здесь в виду степные и полупустынные районы Азии, откуда на наш юг, после его освобождения от ледниковых вод, хлынули степные растения. Север, позднее освободившийся от влияния ледника, был занят лесной растительностью.
«Разумеется, — продолжал Костычев, — флора эта будет всегда такова, какую допускает климат данной местности; но так как тот же климат допустил бы существование и других растительных формаций, то в настоящем случае не за ним остается решающее влияние».
Вопрос, поднятый Костычевым на VIII съезде естествоиспытателей, один из сложных и важных вопросов науки и сейчас не решен окончательно. Но широкая, многосторонняя постановка его Костычевым, как это признают многие советские ботаники и географы, является исключительно плодотворной. При решении вопроса о взаимоотношениях леса и степи действительно надо учитывать не только климат, но и почву, а также и историю самой растительности.
Доклад Костычева вызвал большой интерес со стороны широкого круга натуралистов, слушавших его. Лишь один А. Н. Краснов выступил с возражениями, но они на этот раз оказались крайне неудачными. Он заявил, что отсутствие леса в степи можно объяснить «заболачиванием почв, препятствующим прорастанию семян древесных пород, погибающих в таких почвах за недостатком кислорода».
Выступление Краснова не могло не рассмешить Костычева.
— Явление заболачивания почв, — возразил он, — есть явление, сравнительно мало распространенное, так что им едва ли можно объяснить все сюда относящиеся факты.
Этот маленький эпизод отнюдь не омрачил триумфа Костычева: все его поздравляли с интересным и глубоко научным докладом. А многие интересовавшиеся южнорусским сельским хозяйством подумали, что этот доклад открывает и новую страницу в истории степного лесоразведения. Эта страница действительно была открыта. Было доказано, что в наших степях выращивание леса вполне возможно, об этом говорит наука, наша русская наука и ее последние достижения. Искусство лесничих, конечно, тоже имеет значение. Но в этом искусстве нет и не может быть ничего мистического, непонятного. Правильное, многостороннее понимание явлений природы, вскрытие законов, управляющих этими явлениями, — вот что должно стать основой переделки природы в нужном направлении. Если правильно поняты законы роста и развития лесов и их взаимоотношений с почвой, климатом и другими типами растительности, то уже не трудно обосновать и методы сохранения и выращивания леса.