...
Одновременно с этим я окончательно утвердила для себя одну простую, но в то же время критически важную истину – все наше естество соткано из чистейшей любви. Каждый из нас в отдельности и все человечество в целом состоит из любви. Как может быть иначе, раз мы пришли в этот мир из Единого Целого и туда же в итоге возвращаемся после смерти? Одно только понимание этого означало, что я больше никогда не буду сторониться своего «я», бояться его, бежать от самой себя. Более того, быть самим собой как раз и означает состоять из чистой любви!
Это открытие было подобно удару молнии. Я поняла, что, просто позволив любви наполнить меня, я смогу одновременно и исцелить свое тело, и помочь другим. Никогда раньше этот простой и очевидный факт не приходил мне в голову. Раз уж мы все – Единое Целое, раз каждый из нас является частичкой общего разума, который пропитан чистой любовью, то кем же еще мы можем быть, кроме как этой самой любовью! Мне открылось наше истинное предназначение в жизни: быть самими собой, жить своей жизнью и не мешать чистой любви струиться в наших душах.
Словно чтобы подтвердить мои догадки, Сони и отец одновременно обратились ко мне: Теперь, когда ты все понимаешь, когда знаешь, кто ты на самом деле, возвращайся назад и проживи свою жизнь с гордостью!
Когда я лежала здесь, на больничной койке госпиталя, еще до того, как кто-то сообщил моему брату, что я впала в кому, и жить мне осталось только считаные часы, он почувствовал, что что-то не так. Ануп тогда жил в Пуне, в Индии, и что-то подтолкнуло его позвонить в турагентство и забронировать билет в Гонконг. Он почувствовал, что нужно торопиться, поэтому заказал билет на ближайший вечерний рейс. В агентстве сказали, что билетов не осталось, но что есть свободные места на рейс из Бомбея. Ануп согласился и тут же прыгнул в машину, чтобы за четыре часа доехать до Бомбея и успеть на этот самолет.
Когда Дэнни позвонил домой моему брату на городской телефон, чтобы сообщить ему о моем критическом состоянии и необходимости приехать в Гонконг как можно скорее, трубку взяла Мона, моя невестка, которая сказала Дэнни, что брат уже в пути.
Узнав о моем предсмертном состоянии, Мона, будучи буддисткой по вероисповеданию, немедленно собрала группу из своих знакомых буддистов, чтобы они вместе помолились о моем выздоровлении.
В это время уже здесь, в Гонконге, моя мама ходила туда-сюда по больничным коридорам, обращаясь в молитве к Шиве, чтобы тот не позволил мне умереть. Она чувствовала себя беспомощной и не знала, что предпринять, так что в конце концов решила отправиться в местный индийский храм, в тот самый, в который я ходила вместе с родителями, когда была маленькая. Она поднялась по широкой лестнице ко входу, прошла через внутренний двор в главный молебный зал и направилась к расположенным вдоль стены божественным статуям Кришны, Шивы и Ганеша, разукрашенным яркими красками. Слегка преклонив свою покрытую голову, она начала с ними беседовать, чувствуя утешение от их безмолвного присутствия.