Господи, ну есть у нее пороки: не может оторваться от торта с кремом, даже если сыта по горло, не моет посуду по нескольку дней, пока мойка не переполнится и не останется чистых тарелок, любит, есть мороженое прямо из картонного пакета. Но не это же его интересует, а то, что может помешать секретарской работе.
— Я не курю, мистер Джонсон, пью очень мало, — спокойно ответила Лора. — Я не клептоманка, не сую нос в чужие дела и… обычно не лгу. — При последних словах она почувствовала, что краснеет, но слова уже слетели с ее губ. Интересно, выглядит она такой же смущенной, какой себя ощущает?
— Приятно слышать. — Холодные серые глаза бесстрастно смотрели на нее.
В любую минуту, с ужасом подумала Лора, он встанет, обвинит меня в обмане и вышвырнет из офиса. Она сжала пальцы лежащих на коленях рук и неожиданно почувствовала боль от впившихся в ладони ногтей.
— Как насчет сердечного друга?
Она вздрогнула.
— Я не позволяю чувствам мешать моей профессиональной карьере, если вы это имеете в виду, мистер Джонсон! — Ответ неожиданно прозвучал очень резко. Она чуть не добавила, что ее личная жизнь его не касается, но вовремя прикусила язык — не стоит заходить так далеко.
— Как вы представляете себе отношения между главой крупной компании и его личной секретаршей?
Ответ нашелся сразу. Возможно, не зря она приготовила его заранее.
— Открытые, основанные на взаимопонимании и уважении друг к другу равных перед законом людей, — твердо заявила она.
На красивом лице промелькнула легкая ухмылка.
— У вас есть какие-нибудь семейные связи, мисс Спенсер? Старые родители? Любовник, живущий с вами?
Она вскинула голову:
— Простите. Я не понимаю…
— Эта должность требует большой самоотдачи. Надеюсь, вы это сознаете?
— Конечно.
— Мне не нужна личная секретарша, чьи семейные обстоятельства будут постоянно мешать работе.
Лора нахмурилась:
— Простите?
Он сделал паузу, видимо, набираясь терпения.
— Моя бывшая личная секретарша, вполне преданная делу, всего несколько недель назад внезапно ушла.
— Вот как… А что случилось?
— Понятия не имею. Вошла однажды и заявила, что уходит. Никаких объяснений, никакого предупреждения… — Он рассказывал так, будто сам с трудом во все верит.
— Вы уверены, что у нее не было поводов для ухода?
Он проницательно посмотрел на нее:
— Разумеется, уверен.
Лора понимала, что вступает на зыбкую почву, но все же не остановилась:
— Должна же быть причина. Какая-то серьезная проблема. Можно было бы выяснить это…
Джонсон не выказал раздражения, хотя было ясно, что злится. Ведь она по существу обвиняла его в равнодушии и черствости.