Он тряс ее за плечи, и уже совсем не тихонько.
— Лина, опомнись, что ты несешь!
Она была так зла, что не слышала его.
— Я говорю то, что думаю! — кричала она в запале. — Все это правда до последнего слова, и поэтому я и согласилась выйти за Джорджа. Он-то никогда не будет играть роль, даже чтобы спасти свою жизнь!
— Да я никогда не играл с тобой никакой роли, — сказал Энтони нежно. — То, что я к тебе испытываю, мои чувства к тебе самые искренние — самые искренние и сильные за всю мою жизнь.
— Ваши чувства ко мне? — переспросила Полина упавшим голосом. — То есть вы хотите сказать — братские?
— Нет, я не хочу быть твоим братом, Лина.
— Конечно, после всего, что вы сказали. Все равно теперь это не имеет значения, раз вы уезжаете в Америку и забудете всех нас.
Она подумала о милях и милях океана, которые будут разделять их, и ее стали душить рыдания, но Энтони еще крепче сжал ее тонкие плечи.
— Господи, ну что опять взбрело тебе в голову? Не еду я ни в какую Америку. Я буду работать на Би-би-си.
— Ох! — Она смотрела на него, все еще не понимая. — А мистер Роулингз сказал…
— Почему ты всегда веришь тому, что говорят обо мне другие? Теперь, для разнообразия, послушай меня. Я на самом деле говорил серьезно, когда сказал тебе, что хочу стать членом вашей семьи, но я никогда не имел в виду, чтобы ты была моей сестрой, я хотел, чтобы ты стала моей женой.
— Но этого не может быть, — выпалила она с разгона. — Я… я ведь была всегда такой злючкой с тобой.
Он засмеялся:
— Я тогда посчитал, что это хороший знак — по крайней мере, ты была ко мне неравнодушна.
— Да… Неравнодушна. Пожалуйста, отпусти меня.
— Ни за что. Ты же мне сказала, что должна учиться подчиняться неизбежному, а это неизбежно, Лина. — Он притянул ее к себе. — Ты не выйдешь замуж за Джорджа.
— Но я обещала…
— Хочешь стать его женой?
Полина промолчала, спрятав лицо у него на груди.
Энтони прошептал ей в ухо:
— Разве не лучше тебе выйти за меня, моя маленькая злючка? — В голосе его была такая нежность, которой она никогда раньше не слышала от него. Забыв все свое сопротивление, Полина прижалась к нему и обвила руками его шею.
— Да, — выдохнула она.
А потом время и земля исчезли для них, когда в первом своем поцелуе они слили губы, луна все сияла в небе высоко над ними, и сова снова ухнула где-то вдали. И на этот раз ей ответила подруга.
* * *
Когда они спустились обратно на землю, Полина забросала Энтони самыми детскими вопросами: как? когда? и где? Ей все еще казалось невероятным, что Энтони на самом деле, по-настоящему, любит ее.