Продовольственные запасы позволяли на скудном рационе продержаться еще месяц.
Однако все генералы, принимавшие участие в совете, высказались за продолжение обороны. Никто не хотел первым заявить о сдаче. Офицерская честь не позволяла им думать о спасение своей жизни, пока в их распоряжении еще оставались средства к сопротивлению. Но из докладов вырисовывалась следующая картина — продолжительность обороны зависела от действий противника. Крепость не могла выдержать нового штурма, и срок ее жизни теперь определялся тем, когда японцы решат его предпринять.
Но был в генеральской позиции и еще мотив, обычно не заметный современным исследователям, — это лояльность и верность своему командующему. Выступив с предложением сложить оружие, генералы тем самым выразили бы и недоверие своему командующему. Своими заявлениями о готовности воевать дальше они как бы вверяли судьбу крепости и свою собственную в его руки, были готовы идти за ним до последнего.
Трудный выбор предстояло сделать генералу Стесселю. Он, командующий с правами командующего отдельным армейским корпусом, генерал-адъютант, т. е. представитель в крепости особы государя императора, должен был сделать выбор, и он его сделал.
18 декабря из гавани Порт-Артура вышли последние боеспособные корабли Первой эскадры Тихого океана — эскадренные миноносцы «Статный», «Властный», «Сердитый», «Скорый» и «Решительный». На борту «Статного» находились знамена русских полков, секретные документы, журналы боевых действий, наградной фонд (солдатские Георгиевские кресты и медали). Не обнаруженные противником, эсминцы благополучно прорвались в китайский порт Чифу, где разоружились. Знамена и секретные документы были переданы в русское дипломатическое представительство. Через несколько дней японцы, поняв, какой трофей упустили, в нарушение всех международных законов захватят разоруженный «Решительный». Но ни одно знамя частей Квантунского укрепленного района не попало в руки противника.
20 декабря к японским позициям отправились парламентеры. Генерал Стессель отправил царю следующее донесение:
«Великий Государь, сопротивление наше не приводит ни к чему. Японцы, видимо, получили помощь и вчера весь день вели атаки, как на восточном фронте, так и на западном фронте, и горсть наших защитников повсюду оттеснена; особенно несем потери от 11-дюймовых снарядов, которые разнесли все прикрытия даже в окопах горы. Видя всю безнадежность положения, я послал письмо Ноги, предлагая вступить в переговоры; буду выговаривать возможно почетные условия, а главное, отправить нас на родину. Прошу благословения и молитв Ваших, да поможет Господь Бог искупить грехи наши и будущей жизнью, и службой. Из армии ни одной вести с 20 октября.