Пять похищенных монахов. Приключения Васи Куролесова (Коваль) - страница 60
Крендель махнул рукой, хотел пояснить, но не смог. В Карманове он чувствовал себя неуютно. В Москве-то, да еще в Зонточном, он бы сразу взял парикмахера за кожаные бока, а тут потерял лицо и замямлил:
— Не приносили ли вам стричь… Бывает, что приносят… Конечно, и в Москве обстригают, но…
— О какой стрижке идет речь? — надменно сказал Кожаный и вынул из кармана руку в замшевой перчатке. В руке он держал небольшой портсигар из крокодиловой кожи.
— Нам сказали, что вы обстригаете… — неуверенно пояснил Крендель.
— Я — обстригаю?! Что за чушь?! Я и ножниц-то сроду в руках не держал. Вот алмаз — пожалуйста. Режет любое стекло, в какую хочешь сторону.
Он вытащил из портсигара небольшой предмет, похожий то ли на молоточек, то ли на гриб опенок, с железной головой и деревянной ножкой.
— Почем? — громко сказал кто-то за моей спиной.
Я оглянулся. За нами стоял Веснушчатый нос, тот самый, что приставал в тамбуре с вопросами к Усачу в шляпе.
— Почем? — спрашивал Нос, наваливаясь мне на плечи и разглядывая алмаз.
— Червонец.
— Даю пятерку.
— Пятерку за алмаз, который режет в любую сторону!
— Пятерка тоже деньги, — веско сказал Нос. — Ну ладно, накину трешку.
— Накинь еще два рубля.
— Да скинь хоть рублишко.
— Нужен алмаз — бери, не нужен — вали, — сказал Кожаный, покачал алмазом и сунул Веснушчатому носу под нос. Тот наклонился, оценивая инструмент глазом, и почему-то понюхал его.
— Ладно, — согласился он. — На деньги — давай сюда алмаз.
— То-то, — говорил Кожаный, пересчитывая деньги. — Три, четыре… семь, восемь… а где еще рубль?
— Может, скинешь все-таки? — предложил Нос, укладывая алмаз во внутренний карман.
— Я те скину! — рассвирепел Кожаный, хватая покупателя за рукав и норовя добраться до внутреннего кармана. — Ребята, держи его!
Крендель подскочил к покупателю справа, нажал в бок:
— Слышь, парень, не шути!
— Ладно, ладно, успокойся, — сказал Веснушчатый, отталкивая Кренделя. — Обложили со всех сторон.
Он вынул из кармана рубль, отдал продавцу и исчез в толпе.
Кожаный запахнул пальто и, даже не кивнув нам, пошел в другую сторону.
Крендель потерянно глядел ему вслед. Да, в Карманове он был не в своей тарелке. Его тарелкой был Зонточный, а здесь все шло по-другому, даже воздух здесь был особый, кармановский, пропахший пивом, подсолнечными семечками.
— Я, кажется, не то говорил. Надо было спросить про монахов.
— Еще бы, — подтвердил я.
— А ты что ж молчал! — рассердился Крендель, схватил меня за руку и потащил к выходу. — Ищи кожаную спину!
Мы побежали через рынок, и я крутил головой, но не видел уже нигде кожаной спины. Да и вообще спин как-то не было видно: