Неожиданно в полдень стал дуть ураганный ветер; полетели белые хлопья. Успели мы немалую часть отары сразу же направить в загоны. Меред остался стеречь, а мы с Гельды и двумя псами принялись ловить остальных овец. До вечера бегали по барханам, в глубоком снегу. У меня драный халат горячим потом насквозь пропитался, ног не чую от усталости. Не помню, как оказался на стане, спать повалился у костра.
А Гельды лишь наутро отыскали наши собаки — в сугробе, уже закоченелого.
Дождался я теплых дней и ушел куда глаза глядят, даже не обернулся на прощанье. Три дня пробирался песками в стороне от аулов, стараясь не попадаться людям на глаза. Хлеба на дорогу припас, голод меня не мучил.
Потом, когда оказался на порядочном расстоянии от прежнего места, свернул к реке. Вскоре показалась переправа. Я решил перебраться на другой берег — все-таки безопаснее, да и побродить мне хотелось, побольше увидеть нового.
Так и сделал. Попросился перевезти меня бесплатно; к счастью, паромщики оказались людьми нежадными. На другом берегу зашагал уже открыто, по большой дороге. А дальше опять в ауле переправа, снова вернулся на правый берег. Отдохнул, иду. К вечеру добрался до многолюдного аула, с базаром. Но только базар уже закрылся. Я не осмелился идти ночевать в чайхану, стоял посреди пустого базара, и вдруг — сам не знаю почему — кинулся вслед за единственным проезжим, который спешил домой верхом на ишаке:
— Дяденька… Нельзя ли у вас переночевать?
Человек остановился, оглядел меня, а я — его. Это был средних лет дайханин, по виду небогатый.
— А ты кто? — спросил он, и голос показался мне приветливым.
— Поденщик я. В одном месте рассчитался, снова иду работы. Сам нездешний…
….— Что же… — незнакомец помедлил. — Может, у меня поработаешь? Сын у меня болеет, а время весеннее…
Человек этот мне чем-то нравился, и я тотчас согласился. Работа оказалась тяжелой да и непривычной — землю ведь я никогда прежде не пахал; платил хозяин тоже не особенно щедро. Сам был только что не бедняк. Жилось, однако, мне у него совсем неплохо; он был человек незлобивый, кроткий. Решил я здесь немного отдохнуть, денег заработать, а потом все-таки податься в родные места. Но не сбылись мои мечты…
Однажды (недели три уже миновало) я с хозяином работал на поле неподалеку от переправы через арык. Сюда обычно ходили по воду женщины со всего аула. Ходили всего по одной, по две-три, а тут явились девушки целой гурьбой. И в первый же миг заметил я среди них одну; была она чуть повыше всех остальных, потому, наверное, и приметить оказалось легко. А как приметил да еще раз глянул, вижу: красавица такая, что и не описать… Разом и навек завладела она моим сердцем. Шестнадцать ей тогда исполнилось… В тот раз и она заметила, что глазею я на нее, забыв про все на свете. А неделю спустя вновь мы с ней увиделись издалека — на свадьбе. Тут уж глазами все сумели друг другу сказать. Понял я: нет мне жизни без этой девушки, в ней — моя судьба. Забыл и думать о том, чтобы отправиться в родные края. Разузнал, чья она дочь. Оказалось: дочь данханина по имени Анна; у него земли — кошмой покрыть можно, и на дворе всего один старый ишак. А мне — хоть бы что? Сваху нанять мне было не по средствам, и я решил сам отправиться в дом к моей избраннице, переговорить в открытую с ее отцом. Так и сделал, собравшись с духом, выбрал момент, когда старик оказался дома, явился и все ему выложил.