— Что ж, братец, спасибо за честь, — помолчав с минуту, ответил мне Анна, он был болезненный, добрый.
— Только сам видишь: бедный у нас дом… Если с дочерью моей вы по душе придетесь друг другу, — поженитесь, а пока перебирайся к нам и живи. Станешь мне за сына, работать вместе будем. По чужим дворам к чему тебе скитаться?
Я, конечно, с радостью согласился. У прежнего хозяина заработал несколько монет. Пошел, сказал, что работать больше не стану, получил причитающееся — и к вечеру перебрался на новое место.
В самом деле, бедно жил Анна-ага. Я быстро вскопал его меллек, засеял, а дальше что? Сил хоть отбавляй. И опять стал ходить по людям, а заработанное приносил домой. Старик Анна и его старуха — звали ее Полистан — скоро полюбили меня, будто родного, я тоже привязался к ним. И Мерием, любовь моя, взрослела и хорошела у меня на глазах.
Прошло несколько месяцев. Я опять сказал старику Анна о своем твердом намерении жениться на Мерием. Теперь уже нас помолвили по закону. Стали готовиться к свадьбе. Хорошо, что здоровьем я не был обижен, хотя и вырос в неволе. Начал работать изо всех сил, подкупили для свадьбы денег, купили рису, барана… Свадьба, что и говорить, вышла небогатая, но уж радость была для мена с Мерием и для стариков тоже!
Так на чужбине обзавелся я семьей. В жизни-то моей ничего не изменилось: работал на поле Анна-ага, еще больше ходил по найму… Вот этот самый домик, где я и сейчас живу, остался нашей семье от Анна-ага, моего покойного тестя.
А помер он два года спустя после нашей свадьбы. Занемог, дня четыре лежал да охал — и нет его… Похоронили с почетом, а ради этого пришлось нам продать единственного осла. Что поделаешь?
Работали мы теперь втроем — теща крепкая еще была, и вскоре выправились, даже корову купили. Потом она теленка принесла. И стал я задумываться: а что если денег подзаработать да все имущество распродать — ведь можно купить верблюдов и со всей семьей переехать на мою родину, которую я не мог забыть… Отца и мать разыщу…
Своими мечтами я поделился сперва только с Мерием; а она во всем со мною соглашалась. Но не вышло по-задуманному: нежданная смерть сразила старушку Полистан. Снова похороны, расходы… Отложить пришлось сборы ко мне на родину до лучших времен.
Потом случилось совсем непредвиденное. Как-то под вечер осенью сидели мы с женой в доме за ужином — вдруг слышу у двери тяжелые чьи-то шаги. Вышел я, гляжу: старик изможденный, ободранный весь, жалкий, не иначе, откуда-то издалека приплелся, да и горе у него тяжкое. И этот старик-чужестранец вдруг кидается мне на шею: