Скорей бы! У каждого из нас буквально чесались руки, все теперь чувствовали: момент решающий. Уверенность в победе была полной, а потому о смерти не думалось. Да разве смертью испугаешь фронтовика? Едва стемнело, передали приказ: тушить костры, стягиваться на набережную и к Миллионной.
Меня с полусотней бойцов Никита отправил в обход Павловских казарм, вдоль Мойки. Здесь всюду стояли патрули из красногвардейцев и матросов. Набережная и улицы были пустынными, сквозь цепь патрулей никого не пропускали. Но впереди, на площади перед дворцом, мерцали костры, угадывалась темная линия баррикады, сложенной из поленьев. За баррикадой — последние защитники старого мира. Говорят, их там немного. Но все ультиматумы отвергнуты. Значит…
Уже совсем стемнело. Связной принес записку от Воробцова: как только начнется орудийный обстрел дворца — идти на штурм, не отрываясь от соседей.
Едва догорела спичка у меня в пальцах — глухо ухнуло в сыром воздухе, дрогнула под ногами мостовая.
Секунду спустя будто громадной палкой ударили по железу. — это за рекой. Еще, еще… Началось!
Уже позже мы узнали: первой выстрелила холостым шестидюймовка с «Авроры», от Николаевского моста, ей ответили трехдюймовки из Петропавловской крепости — прямой наводкой по Зимнему, не только холостыми, но и боевыми.
По орудийному сигналу с трех сторон — от Адмиралтейства, прямо по площади и справа от Марсова поля — ринулись на Зимний дворец лавины атакующих. Красногвардейцы двигались вперемежку с матросами и солдатами, в цепях броневики. На ходу палили по темным окнам дворца, по баррикаде. Бежали молча, ждали рукопашной. Мой отряд миновал набережную Мойки, потом переулок. Впереди — дворцовый переход над узким каналом, впадающим в Неву. Оказывается, мы опередили всех на правом фланге — лавина еще только надвигается издали по Миллионной.
— Пригибайся! — скомандовал я, чтобы не угодить под фланговый огонь своих. Впереди — высокое крыльцо с массивными фигурами богатырей из черного полированного камня. Рядом, на площади, редкая пальба из-за баррикады. Ударить во фланг?
— Сюда, товарищи! Здесь свои… — вдруг слышу я от крыльца, кто-то мигает ручным фонариком.
— За мной! — оборачиваюсь я. Десяток солдат повернули головы, остальные не слышат, бегут к баррикаде, там завязывается рукопашная схватка. Вижу: юнкера бросают винтовки. Но я уже понял: наши сторонники во дворце открыли нам путь в самое логово врага. Дверь распахнута. Приземистый солдатик сует мне руку:
— Давай, товарищ командир! Сейчас мы их с тылу…
В тот же миг во дворце ухает разрыв — еще один снаряд из Петропавловки. В помещении тьма, слышны крики, что-то звенит. Солдат освещает нам дорогу фонариком. Высокие просторные комнаты, на стенах — картины, ковры.