— Ты когда-нибудь ездила раньше на мотоциклах?
— Давно. — Слова выхватывает ветер.
— Так крепко прижимаешься ко мне. Не бойся. Нет, нет, не отпускай. Мне нравится.
Он оставляет ее около кафе.
— Поднимайся на второй этаж. Закажи пока что-нибудь холодненького. Я за остальными.
— Ладно. Витю привези, он мне нужен (что ты несешь?).
— Куда ж мы без него! Подожди. Посмотри на меня. У тебя глаза не просто карие. Они — золотистые.
— Привези его скорее.
Анна поднимается по деревянной лестнице, снимает шлепанцы. Грязными стопами идет по грязному ковру вдоль грязноватых подушек. Заказывает минералку и с ужасом разглядывает стакан, мутный от не смытых отпечатков гостей из разных стран. К черту. Забавно будет отравиться и умереть. Только бы быстрее он приехал. Почему так важно сейчас? Она не знает. Но с беспокойством выглядывает на улицу, кишащую рикшами, торговцами и подгнившими фруктами. Не замечая рядом появившихся — встревоженного Голубоглазого мальчика, Таню, девушку без имени.
Вот и он. Садится напротив.
— Ты что-нибудь заказала?
— Пока нет.
Витя с беспокойством оглядывает ее колени, прижатые к животу.
— Тебе нужно поесть.
— Да. Что-то мне плохо.
— Мы в прошлый раз брали lassi. Нормально после него?
— Да.
Витя нетерпеливо подзывает официанта, просит принести быстрее. Анна съеживается, затихает, вылетая из общей орбиты разговора.
— Что я могу для тебя сделать? — беспокоится Володя.
— Да ничего. Не переживай.
— Я учился в военном училище. Там у многих была язва. Представляю, что это такое. Ты можешь мне довериться.
Витя вновь окликает официанта: «Где lassi?» Напиток затерян среди грязной посуды в крупных мясистых руках повара.
— Должен же мужчина что-то сделать для тебя? — не унимается Голубоглазый мальчик.
Витя резко встает, быстро спускается по лестнице и выходит. Анна с беспокойством смотрит ему вслед, все глубже проваливаясь в подушки и боль. Через несколько минут он возвращается с огоньком победы в зрачках и прохладными пакетиками в ладонях. Одновременно официант ставит перед Анной высокий стакан, притупляя его триумф. Приносят пельмени с овощами, рис, лепешки. Костик что-то напевает.
— Нет, Рушди, — это супер. Образы — сумасшедшие, — срывается с губ сквозь незатейливый мотив.
— Да, мы сейчас как будто внутри его романа, — пробуждается Анна.
— Ты тоже читала «Дети Полуночи»? — поворачивается к ней мальчик.
— Да Аня настоящий фанат. — Витя все еще поглаживает свою прохладную добычу левой рукой, правой накалывает пельмень на вилку из мутной стали.
— А о чем он пишет? — интересуется девушка без имени.