— Я сам получу эту информацию. Так будет проще. В военном министерстве не будут выяснять, от кого поступили сведения, и все успокоятся.
Все, кроме Кэратерса. Этот негодяй непременно все выяснит.
— А хорошо ли вы рисуете? — спросила Мари.
Он не смог придумать подходящую ложь.
— Так, значит, рисовать вы не умеете?
— Ну… я дам им приблизительное представление о размерах укреплений, а также о вооружении.
— А если они обнаружат, что я не делала чертежи? — допытывалась Мари.
— Я займусь последствиями.
— Но вы можете гарантировать, что они оставят здесь Нейтана?
Майор покачал головой:
— Нет.
Мари вновь склонилась над картой, и морщинка у нее на лбу стала еще глубже. Наконец, подняв на майора глаза, она заявила:
— Значит, я все равно должна сделать чертеж.
— А я сказал, что вам не надо его делать.
Она отошла к окну и спросила:
— Когда мы отправляемся?
— Мари, зачем вам это? Вы ведь ничем не обязаны англичанам.
И эти его слова были сущей правдой.
Греки нуждались не в англичанах, а только в этом Нейтане. Но тут было что-то еще, что-то такое, чего он, Беннет, не знал.
— Мари, так что же заставляет вас делать это? Неужели только Нейтан?
Ее голос прозвучал совершенно спокойно:
— Да, только это.
Беннет в замешательстве смотрел на девушку. Теперь он уже не понимал, как относиться к ней. Разве она не поняла, от чего отказывалась? Ведь в этом ее упрямстве не было никакого смысла…
Ему хотелось увести ее от окна и заставить объясниться. Нет, не совсем так. Хотелось, чтобы она почувствовала себя с ним хотя бы в относительной безопасности и по доброй воле рассказала ему все. Но увы, они оба уже сожгли свои мосты дотла…
— Но должно быть что-то еще… — пробормотал майор.
— Да, возможно, — кивнула Мари. — И все же лучше скажите, когда мы отправляемся.
— Послезавтра.
— Вот и хорошо. Значит, я еще успею зайти к кузине Фатимы. И еще скажу Ашилле…
— Нет-нет, никто из ваших домашних не должен знать, когда мы уедем.
В прошлый раз кто-то выдал их, и поэтому он настоял, чтобы они обсуждали свои планы здесь, в посольстве, а не в доме Мари.
Она расправила плечи и, повернувшись, посмотрела ему прямо в лицо.
— Я доверяю моим людям, майор.
— А я — нет.
Мари возмутилась:
— Похоже, вы вообще никому не доверяете!
Он пожал плечами:
— Случается и такое. Мне пора, Мари. Надо собрать кое-какие вещи.
Внезапно в дверь постучали, и тут же вошел посол.
— Как ваше планирование?
— Все в порядке, — ответил Беннет.
Даллер помолчал, потом спросил:
— Когда вы отправляетесь?
Майор медлил с ответом.
Мари затаила дыхание. Ведь если ей запрещено говорить, когда они должны отправиться, то и Беннет не должен был говорить об этом.