– Сбегу! – решительно заявил Стас. – Спасайте, мужики! Я у кого-нибудь из вас укроюсь, а потом вы меня контрабандой в Якутск отвезете – мне здесь все равно больше делать нечего!
– Даже не пытайся, – предупредил его Романов.
– Точно! Никто из нас против воли Тани не пойдет, – поддержал его Борис.
– Вот! – выразительно произнес Гуров. – Смирись со своей участью, больной Крячко, и терпи! Не все мне одному мучиться! – И, повернувшись к остальным, спросил: – Как я понял, дело можно считать закрытым?
– Да, Иваныч! Скандала не будет! – твердо заявил губернатор. – Мы тут посоветовались и решили, что стрелял в меня Корнеев. Афоня придумает, как это все обосновать.
– В общих чертах дело выглядит так, – согласно закивал головой Кедров. – Узнав о том, что Михаил Михайлович выяснил судьбу своего отца, отправленного в 313-й ГУЛАГ, где он был убит начальником оперчасти Корнейчуком, уголовник Корнеев, бывший Корнейчук, испугался, что губернатор, задействовав все свои связи, сможет докопаться до истины. Вот и решил подстраховаться.
– Если хорошо все залегендировать, как говорят смежники, то может прокатить, – подумав, согласился Гуров. – А что с остальными будет?
– Решим, – кратко ответил Потапыч.
– Это в том смысле, что меньше знаешь, крепче спишь? – поинтересовался Крячко.
– И в этом тоже, – веско сказал Косолапов. – Гарантировать могу одно: от наказания никто не уйдет.
Тут появилась медсестра со шприцами, и разговор на время прекратился. Гуров безропотно снес уколы, а когда она ушла, сел за стол, где обжора Крячко уже что-то жевал – ему бы только до чего-нибудь вкусненького добраться, а там уже за уши не оттащишь. Поняв, что разговор еще не окончен, Гуров вопросительно посмотрел на сибиряков, и Виталий, откашлявшись, проговорил:
– Иваныч, ты, может, знаешь уже, что мы скинулись и пообещали награду в три миллиона рублей тому, кто поможет раскрыть это дело. Вот мы и решили эту сумму разделить поровну между тобой и Стасом.
– Я не возьму, – спокойно ответил Гуров, но в его голосе слышалось твердое «нет». – Я за свою работу зарплату получаю.
– Я предупреждал, что он не возьмет, – заметил Романов.
– А ты, Стас? – повернулся к Крячко Виталий.
– Папа велел ничего не брать у чужих дядей, – тонким детским голосом пропищал тот.
– Ладно, мы что-нибудь придумаем.
– Я вам придумаю! – угрожающе пообещал Гуров. – Мне одного джипа вот так хватает! – и провел рукой у себя над головой.
Мужики в ответ неопределенно пожали плечами, а вот в глазах Александра промелькнула веселая искорка. Лев Иванович вопрошающе уставился на него, словно хотел спросить, что тот задумал, но тут его отвлек губернатор: