По инструкции первичным партийным организациям один раз в три месяца положено было проверить правильность уплаты членских взносов коммунистами. Не дай бог не досчитается копейка в партийную казну.
Делалось это просто. На партийном собрании назначались очередные ревизоры — проверяющие из рядовых коммунистов, которые в удобное для них время отправлялись в бухгалтерию части. Большим начальникам заниматься такой мелочевкой было не по чину.
В бухгалтерии обычно ревизорам диктовали с финансовых карточек сумму зарплаты тех коммунистов, кого они проверяли. Высчитывались проценты и проверяющие сверяли все по ведомости уплаты членских взносов.
Однако. В финансовые карточки не всегда вносились суммы премий и вознаграждений. Их надо было проверять по отдельным приказам и выплатным ведомостям, выискивая нужные фамилии. Это было довольно хлопотно. Приказы и ведомости находились в разных секретных папках. И чаще всего проверяющие не числились в списках лиц, допущенных к работе с этими папками. И снова бухгалтер сверял фамилии, списки и сообщал о дополнительных выплатах. Но, если он торопился или просто лень ему было копаться в бумагах, мог и не сообщить о дополнительных выплатах. Но тогда могла появиться нестыковка с ведомостью по уплате членских взносов честным коммунистом. Так что, от проверяющих старались не отмахиваться, как о назойливых мух.
Иногда, правда, когда бухгалтеру действительно было некогда, он давал ведомости и приказы в руки проверяющего, чтобы тот мог сам сделать нужные выписки. В таких случаях любопытному человеку можно было сделать много открытий для себя.
Обычно те суммы, которые мы провеяли, были не больше 10–50 рублей, при общих зарплатах 150–300 рублей. Но в ведомостях стояли рядом и сотни, и даже тысячи рублей. Только относились они к большим начальникам. Чем выше начальник, тем больше дополнительные выплаты и премии.
И сразу становились понятными причины засекреченности дополнительных выплат. Начальники не хотели, чтобы подчиненные знали о несправедливом распределении премий. Да и не включали они эти суммы в общую свою зарплату, а следовательно и взносы с них не платили. Платить нужно было только бедным.
Думаю, что и сейчас, как в военной, так и в гражданской среде, данный факт присутствует.
И это только одна из причин, почему к приказам допускался определенный круг лиц. Но в общем, все все знали. Судили обо всем, рядили, но до забастовок и открытых протестов у нас никогда не доходило. Как то даже и мыслей об этом не было. Может быть потому, что подобное был запрещено определенными пунктами воинских уставов, инструкций и наставлений. А мы к этому привыкли. Не возмущались даже, но знали.