Получив разрешение, он задернул занавески и включил свет. В комнате и впрямь стало уютней. Гости повеселели; ну, конечно же, завтра шторм утихнет… придет лодка…
Вера Клейторн сказала:
— Вы разольете чай, мисс Брент?
— Нет, нет, разлейте вы, милочка. Чайник такой тяжелый. И потом я очень огорчена — я потеряла два мотка серой шерсти. Экая досада.
Вера перешла к столу. Раздалось бодрое позвякиванье ложек, звон фарфора. Безумие прошло.
Чай! Благословенный привычный ежедневный чай! Филипп Ломбард пошутил. Блор засмеялся. Доктор Армстронг рассказал забавный случай из практики. Судья Уоргрейв — обычно он не пил чая — с удовольствием отхлебывал ароматную жидкость.
Эту умиротворенную обстановку нарушил приход Роджерса. Лицо у дворецкого было расстроенное.
— Простите, — сказал он, ни к кому не обращаясь, — но вы не знаете, куда девался занавес из ванной комнаты?
Ломбард вскинул голову:
— Занавес? Что это значит, Роджерс?
— Он исчез, сэр, ну прямо испарился. Я убирал ванные, и в одной убор… то есть ванной, занавеса не оказалось.
— А сегодня утром он был на месте? — спросил судья.
— Да, сэр.
— Какой он из себя? — осведомился Блор.
— Из прорезиненного шелка, сэр, алого цвета. В тон алому кафелю.
— И он пропал? — спросил Ломбард.
— Пропал.
— Да ладно. Что тут такого? — ляпнул Блор. — Смысла тут нет, но его тут и вообще нет. Убить занавесом нельзя, так что забудем о нем, сир, — сказал Роджерс.
— Да, сэр. Благодарю вас, и вышел, закрыв за собой дверь.
В комнату вновь вполз страх. Гости опять стали исподтишка следить друг за другом.
Наступил час обеда — обед подали, съели, посуду унесли. Нехитрая еда, в основном из консервных банок. После обеда в гостиной наступило напряженное молчание.
В девять часов Эмили Брент встала.
— Я пойду спать, — сказала она.
— И я, — сказала Вера.
Женщины поднялись наверх, Ломбард и Блор проводили их. Мужчины не ушли с лестничной площадки, пока Женщины не закрыли за собой двери. Залязгали засовы, зазвякали ключи.
— А их не надо уговаривать запираться, — ухмыльнулся Блор.
Ломбард сказал:
— Что ж, по крайней мере, сегодня ночью им ничто не угрожает.
Он спустился вниз, остальные последовали его примеру.
Четверо мужчин отправились спать часом позже. По лестнице поднимались все вместе. Роджерс — он накрывал на стол к завтраку — видел, как они гуськом идут вверх. Слышал, как они остановились на площадке. Оттуда донесся голос судьи.
— Я думаю, господа, вы и без моих советов понимаете, что на ночь необходимо запереть двери.
— И не только запереть, а еще и просунуть ножку стула в дверную ручку, — добавил Блор. — Замок всегда можно открыть снаружи.