– А он не захотел больше работать врачом. Сразу после дембеля он было устроился в военную поликлинику на прием. Поработал несколько месяцев и ушел. Сказал, что его стало одолевать навязчивое желание прийти на работу с гранатометом.
– Не может быть, чтобы все его пациенты были плохими, – убежденно сказала Нина.
– Не знаю, – ответил Роберт. – Но первые годы, когда я приехал оттуда, мне тоже хотелось всех перебить. Может быть, поэтому я и уехал в Прибалтику. Там другая страна, там ко всему относишься по-другому. И жизнь там другая. Но и там я долго не выдержал. Они смотрели на меня как на идиота, и я на них так же.
– Но вот что мне непонятно, – сказала Нина, – ведь все цивилизованные страны стремятся к тому, чтобы люди жили лучше, чтобы у всех были дома, машины, дачи… Чем лучше живут люди, тем лучше государство. Что же в этом плохого?
– В этом есть одно неразрешимое противоречие, – ответил Роберт. – Я много думал об этом. К сожалению, получается как-то так, что чем богаче живут люди, тем больше заплывают у них мозги какой-то непробиваемой массой. И люди тупеют прямо на глазах.
– Это неправда! – убежденно сказала Нина – В богатых европейских странах меньше преступности, меньше бессмысленной жестокости, меньше даже элементарного воровства!
– Воровства, может, и меньше, потому что они там с голоду не пухнут, а самоубийств у них также много.
– Это голословное утверждение. – В Нине проснулся математик. – Для того чтобы так говорить, нужно иметь статистику количества самоубийств на число населения.
– Слышала про китов, которые сами выбрасываются на берег? – спросил ее Роберт, не обращая никакого внимания на ее слова о статистике.
– Ну, слышала, при чем здесь это?
– Никто ведь не знает, почему они выбрасываются. Океан, в котором они живут, велик, еды у них много, а они выбрасываются
– Может быть, это связано с экологической обстановкой…
– Этого никто не подтвердил. И я думаю, – с полной серьезностью заключил Роберт, – что они выбрасываются потому, что просто не хотят больше жить в таком мире. Одни не выдерживают испытания бедностью, другие – достатком, вот и все.
Нина была не согласна, но не стала спорить. Во-первых, она была занята дорогой, а во-вторых, ей просто не хотелось возражать Роберту – они так тесно сидели в машине, так мирно разговаривали, как никогда в последние годы она не сидела и не разговаривала с Кириллом, и ей было все равно, кто в этом разговоре прав, а кто нет. И она спросила:
– А потом что с Володей стало?
– Ничего, он приноровился здесь жить. Начал приводить в порядок участок. Говорил, что, чем работать дворником, лучше возиться на земле. После войны даже такая наша неплодородная подмосковная земля казалась ему райским оазисом. Знаешь, что он посадил с самого начала, как только приехал?