– Что?
– Три березки. В память о том, что мы все вернулись оттуда живыми. И он, между прочим, еще в госпитале нам говорил, что цветки обычной картошки, сиреневые ли, бледно-желтые ли, выглядят необыкновенно, если к ним присмотреться внимательнее, и недаром их средневековые дамы в качестве украшения прикалывали себе на платья. Значит, уже тогда он подумывал о земле.
– Вот теперь он картошку и выращивает? Как-то не по его это уму, – усмехнулась Нина.
– Может быть, но я его понимаю. Что толку, например, в такой работе, как моя? Никакой радости.
Нина взглянула на него, собираясь возразить, но промолчала, а он продолжал:
– Вовка говорит, что от своей картошки он получает удовольствие. Что-то, конечно, и продает, чтобы были хоть какие-то деньги. Ну а сын думает, что отец окончательно сбрендил – работать не хочет, помогать им не хочет…
– Но он же помогает! – слабо возразила Нина.
– Тех денег, что он дает, конечно, мало, – рассудительно сказал Роберт. – Но Ленца очень обижает, что сын даже не хочет выслушать его и понять, почему так получилось. – Роберт помолчал, потом добавил: – Тому, кто не воевал, трудно понять. Ведь мы там почти не надеялись, хотя и разговаривали об этом, что когда-нибудь встретимся вместе, поедем на природу, пожарим шашлычок, выпьем вина и будем лежать на траве и слушать, как стрекочут кузнечики. И больше нам было ничего не надо. И нам повезло. Мы встретились, с Михалычем теперь работаем вместе. А у Ленца на даче не только кузнечики стрекочут, соловьи в начале лета поют! И вот самое ужасное в том, что этого всего оказалось все-таки мало! – Роберт посмотрел на Нину и уже совершенно другим тоном сказал: – Ну, что-то ты совсем загрустила, боишься, что дома за отлучку попадет? – Он дотронулся до ее руки.
– Да нет, не боюсь! – ответила Нина. – А знаешь, почему кузнечиков и соловьев оказалось мало?
– Почему?
– Потому что все видят, что у людей менее достойных имеется всего куда больше…
Остаток пути они молчали.
– Давай домой тебя довезу! – предложил ей Роберт, когда она уже собиралась выйти возле бульвара.
– Спасибо, мне хочется побыть немного одной, – сказала она и душой не покривила.
Все, что случилось сегодня с ней – и это происшествие, и сама поездка за город, и, самое главное, ласковые прикосновения Роберта, – все это требовало дополнительного осмысления в одиночестве. Поэтому, чтобы не терять времени, она покинула его у памятника поэту.
– Спасибо за прекрасный день.
– Послушай… – Его голос как-то странно прозвучал ей вдогонку. Ей даже показалось, что в нем послышалось смущение. Она обернулась. – Ты совсем не ходишь на занятия по теории. – Роберт смотрел не на нее, а куда-то в сторону. – Приходи, а то без тебя скучно. Придешь?