Тогда ездок схватил с телеги кнут и начал стегать, как пьяный, — кто знает, может быть, и на самом деле был пьян. Захлюпала под колесами грязь, и вскоре подвода скрылась за станционными елями. Сама того не сознавая, Анна прикрыла рукой личико Марты.
— Не гляди, — предостерегала она ее, — этот намного страшнее той, которая укусила тебя за ручку. Меня хотел съесть. У него такое рыло — от одного взгляда может стать дурно…
5
Звирбула не было дома, старуха мать поджидала его к обеду. Их домишко рядом с сапожником Грином, у самого большака, только вход со стороны сада. Комната с окном на дорогу еще не отделана, двери не навешены и забиты досками, — комнату закончат, когда Звирбул подкопит денег, тогда, возможно, подвернется какой-нибудь ремесленник и снимет или кто-нибудь захочет открыть лавочку.
Во второй половине — маленькая кухня, в которой поселились сами, а вторую комнатку сдали, пусть живут и платят за помещение. Анна оказалась первым жильцом.
Кухня до того мала, что двоим повернуться негде. Но Звирбул хитер: соорудил нары в два яруса — внизу для матери, наверху поместился сам. Верхние — почти у самого потолка, лишь узкая щель оставалась, чтобы пролезть, сесть уже невозможно; по зато Звирбул выдвинул доски почти до стены, так что растянуться можно барином, во весь рост. Нары матери короче, всего в четыре с половиной фута, но старуха привыкла спать свернувшись калачиком.
Комнатка жилицы тоже небольшая, едва хватало места для кровати и столика.
Стены, из старых шпал, довольно гладкие, только проконопачены плохо, некрасиво. Анна решила, что придется общипать торчавший из них мох и промазать пазы глиной. Кроватку Звирбул сколотил из каких-то забрызганных известью досок — сперва отмыть надо, прежде чем застилать. Но столик, сделанный из ящика из-под стекла, обструган гладко; втиснутый между кроватью и простенком, он устойчиво стоял на четырех довольно толстых подпорках.
Звирбулиене вертелась тут же, показывая все и расхваливая сына. Это Август сделал так, а вот это собирается сделать этак. Август теперь работает на постройке дома для станционных служащих, работа сдельная, можно кое-что подзаработать. Но вообще живется туго, деньги подрядчик выплачивает только два раза в месяц, а за фунт трехдюймовых гвоздей Миезис дерет шесть копеек, на селедку почти не остается. Пусть Анна о еде не беспокоится. В буфете первого класса всегда найдутся остатки — черствые бутерброды и парочка завалявшихся сосисок, обычно буфетчица отдает все уборщице. Дрова придется купить, город ведь не деревня, где повсюду валяются жерди, колья и сучки, в городе не найти лишней щепки.