— Нечего об этом зря болтать: пока Осис жив, старик другому не сдаст. Чуть не за брата его считает. Когда я… когда мне все достанется, я эту часть земли продам.
Бороденка Бите вдруг распушилась веером, на лицах супругов будто солнышко засияло.
— Ну, как же, как же иначе, конечно, только продать! — елейно пропищала Битиене. — Мало, что ли, в Бривинях земли? Зачем такую Сибирь держать? Получите денежки.
И об этом разговор шел не впервые. В Ешке начинал пробуждаться хозяин. Эти нищие хотят его учить, как добывать деньги! Стукнув кулаком по столу так, что домишко Лаусков задрожал до основания, он заявил:
— Хлев теперь хороший, можно держать скот. Двадцать пять дойных коров для бривиньских угодий пустяк. Тридцать пурвиет — под клевер, молока будет море разливанное… С маслом каждую пятницу на Клидзиньский рынок. А отец все возится со своими лошадьми — еще две взял у Рутки. Сколько сена надо скормить, сколько овса засыпать… Дом разваливается, клеть едва держится. В комнату войти нельзя, лбом все перекладины пересчитаешь… На Спилвской низине полно камней, а он и не думает расчищать, не умеет хозяйничать. На холмах, где глинистая почва, нужны новые бороны и сеялки, чтобы семена не разбрасывать на ветер. Иоргис из Леяссмелтенов покупает паровую молотилку. Почему он может, а Бривини не могут?..
Вот и еще один повод потрепать языком. Битиене зачастила:
— Как ему теперь живется, бедному? Говорят, что Клявинь по-прежнему у них живет.
Но молодого Бривиня не интересовали семейные дела. Он опять стукнул по столу, домишко задрожал еще сильнее.
— Денег нет у него — вот что! Ни у кого их нет, деньги надо уметь делать! Поднять десять пурвиет подсеки в Грулланах, — там вырастет ро-ожь! Канаву прокопать через низину на Спилве — будет се-но! Пять возов супера — на поля каждый год, как в имении!.. Рощу вырубить, вспахать целину!.. Кому нужен этот парк? Половину молодой поросли долой! Пусть ячмень растет! А из рощи — триста бревен, верхушки — на дрова, столько дров, — вот и деньги!
— Черную ольху на Спилве! — подсказала Битиене.
— И черную ольху долой! — подхватил наследник Бривиней. — Ольховая древесина в той же цене, что и ясеневая.
— И тот участок, что в соседскую землю вдается, — остров тот продашь! — с жаром вставил Бите, точно боялся, что все это богатство может проплыть мимо его рук.
Наследник Бривиней, несколько охладев, промолчал, — заехал слишком далеко, надо поворачивать обратно.
— Пожалуй, и остров. За него я получу первые деньги.
Он поднялся, собираясь уходить, Бите поднялся тоже.
— Деньги у нас есть. Бауман на распиловке зарабатывает по рублю в день.